Вышел уже третий Указ Президента России, в котором Борис Николаевич обвиняет хунту
в нарушении Конституции СССР и Уголовного кодекса РСФСР, в измене Родине и народу
и постановляет… – Он взял со стола лист бумаги и нацепил на нос очки в тонкой
золоченой оправе. – Постановляет: сотрудникам внутренних дел, прокуратуры,
госбезопасности Советского Союза и России, военнослужащим, осознающим
ответственность за судьбу народа, дается право действовать на основании Конституции и
прочих законов СССР и РСФСР. Борис Ельцин обещает им моральную поддержку и, что
более важно, правовую защиту. Запомнили? Вопросы есть?
Он вперил взгляд в своих слушателей.
– Так точно! – один из десантников поднялся, и на диване сразу стало свободно, – это
правда, что здание будет штурмовать «Альфа»?
Чиновник выдержал паузу, а потом медленно, с расстановкой, чтобы каждое слово
дошло до сознания, ответил:
– Да, такой вариант развития событий возможен, но мы уверены, что ГКЧПисты не
осмелятся отдать подобный приказ. Уже сейчас вокруг здания многотысячная толпа, и она
прирастает. Позже будет только больше. Бойцы «Альфы» тоже люди, причем люди,
натренированные бороться с врагом, террористом, а не идти против невооруженного,
беззащитного человека. Хунта должна понимать, что, отдав приказ спецназу, тем самым
прольет море крови, окончательно потеряв поддержку советских граждан.
– А вы думаете, что если «Альфа» не пойдет на штурм, крови будет меньше? –
спросил Алекс обыденным тоном, не особо надеясь на ответ. – Армия все еще подчинена
ГКЧП. Завтра здесь могут быть танки.
– Там те же солдаты и офицеры, – чиновник всем своим видом выказывал полную
уверенность в словах, заражая ею окружающих, – мы это учли. Танки не переедут через
своих матерей.
– Ну что ж, раз так…
– Мы можем идти?
Хозяин кабинета утвердительно кивнул головой.
– Оружие оставьте здесь. На площади оно вам не пригодится.
Выбравшись из лабиринта на лестницу, они неспеша пошли вниз. Не говорили ни
слова, каждый думал о чем-то своем, может, о ближайшем будущем, которое ждет страну
после этих, в буквальном смысле, переломных событий. И смогут ли они увидеть это
будущее, не выльется ли сегодняшнее противостояние в настоящую войну, гражданскую
войну. А уж войну-то они видели совсем недавно.
Все четверо вышли на улицу и ужаснулись…
* * *
Огромная серая масса человеческих тел, море людей разлилось на площади перед
зданием парламента РСФСР и колыхалось. Ему не было ни конца, ни края, и каждый здесь
занимался своим вполне конкретным делом. Казавшаяся неорганизованной толпа на
самом деле представляла из себя четко слаженный работающий механизм. Кто-то орудуя
ломом вытаскивал огромные булыжники из мостовой, кто-то разбирал близлежащую
изгородь. Неизвестно откуда тащили арматуру. Возводились баррикады. В своем единстве
народ принял решение держаться до конца, отстаивая демократию и свободу. В
кромешной тьме умудрялись отличать своих от чужих. Находились архитекторы, активно
руководящие и принимающие непосредственное участие в строительстве укреплений. Все
делалось быстро и слаженно.
Время от времени подходили разные по составу и количеству группы людей для
защиты здания правительства. Чей-то осипший голос постоянно скандировал: «Долой
хунту. ГКЧПистов за решетку».
Четверка окунулась в толпу и мгновенно растворилась. Они понесли «слово законно
избранной власти» массам. Все подались в разные стороны, только молодой капитан
выплыл из пучины и прилип к Алексу. Он не стал возражать: прилип, так прилип. У
каждого своя работа.
Глашатаи действовали по-братски слаженно. Сначала завязывался разговор с одним
человеком, затем подтягивались другие, жадные до свежих новостей и сплетен. Они, в
свою очередь, сообщали об услышанном стоящим рядом, и вот уже народная молва
разносит информацию с неимоверной быстротой, передает из уст в уста, преобразовывая,
в конце концов, исходные новости в народную сказку, приправляемую все новыми и
новыми подробностями, придуманными рассказчиками на ходу.
С информацией проблем не было.
Завидев издали внушительную комплекцию Алекса, пожилой небритый мужчина, с
тлеющим в уголке рта «Беломором», попросил оказать посильную помощь в возведении
