Нам предстояло сделать много дел. Достаточно неприятных.
Над головами, раздавалось оглушительное карканье разочарованных ворон, которые уже сообразили, что попировать им не суждено.
До наступления темноты, мы многое успели сделать.
Все останки жителей злосчастной деревушки, перенесли в ближайший дом – он послужит погребальным костром. Общая могила.
Мы насчитали не менее тридцати тел – вернее того, что от них осталось – старики и совсем маленькие дети. Логично – в первую очередь, умертвили самых слабых, которые заведомо не смогут преодолеть долгую дорогу. Молодых и сильных, угнали с собой, ведя под конвоем из костяных пауков и поводыря.
Я бы многое отдал, чтобы узнать куда именно и для чего, увели несчастных людей. Какая судьба им уготована? Скормят своим детенышам? Судьба раба? Сырье для изготовления следующего костяного паука?
Кто знает… но более ужасной судьбы, чем попасть живым в лапы шурдов, я представить не мог.
Мою душу, согревало лишь то, что мы прикончили нескольких из этих пожирателей человеческой плоти. Вспомнив, с каким аппетитом, шурд наслаждался человечиной, я зябко передернул плечами. Твари.
Порывы ветра усилились, в воздухе повис запах дождя. Дождь мог спутать наши планы – мокрая древесина горит крайне неохотно, и я решил поторопиться с проведением похоронного обряда.
Пришедший в себя, но еще слабо стоящий на ногах Стефий, прочел заупокойную молитву, я с тревогой отметил мертвенно бледное лицо и слабый голос. По окончанию молитвы, охотники подожгли дом сразу с четырех сторон. Пламя радостно вгрызлось в сухое дерево и вскоре, охватило весь дом.
Стефий продолжал читать молитву прерывающимся голосом, из глаз катились слезы. Для юного возраста, слишком много испытаний, боюсь, как бы юный послушник не сломался морально.
Я порадовался, что сейчас темно – столб дыма в дневное время, виден издалека и может привлечь нежелательное внимание. Перед уходом отсюда, я планировал сжечь здесь все дотла – скотину постигла участь хозяев. Коровники, хлева, курятники – шурды не пропустили ни одного живого существа и превратили деревню в один огромный могильник.
Уже в темноте, мы устроились на ночлег на чердаке, пустого дома около частокола – если что, то всегда успеем, перемахнуть через него, а там и до леса рукой подать. Еще одна причина – никто из нас, не смог бы заснуть рядом с густо залитой кровью площадью.
В моем усталом мозгу, билась только одна мысль – во имя Создателя, на что, рассчитывали эти безумцы?! Невысокий деревянный частокол, хлипкие ворота, неправильная планировка деревни, всего две наблюдательные вышки…. таких недостатков, я мог перечислить еще с десяток! Как, они собирались отбивать нападение шурдов?
И еще немало странностей.
Почему мы не нашли следов боя?
Почему кровь и останки, только на площади?
Почему, настолько маленький отряд шурдов, с такой потрясающей легкостью захватил деревню?
Ни на один их этих вопросов, я не находил ответа. Все неправильно.
Завтра. Завтра мы должны двинуться обратно к дому. Устало вытянувшись я закрыл глаза и мгновенно провалился в черную бездну сна.
Как мы и предполагали, ночью начался дождь. Проливной ливень, обрушился на деревню, смыв следы побоища и затушив все еще курящееся дымом пепелище погребального костра.
За прошедшие сутки, зловоние от гниющих туш животных, усилилось в несколько раз и я сильно опасался, что оно привлечет опасных тварей. Кто знает, что за твари обитают в глубине лесов Диких Земель.
Следовало поторопиться.
О останках жителей мы уже позаботились, и теперь занимались куда более важным, хоть и достаточно неприятным делом – мародерством. Благо, шурды не позарились на имущество деревни, и все досталось нам. С рассветом, мы разделились на две группы и принялись потрошить дворы, выискивая необходимые для нашего выживания вещи.
Глаза разбегались в стороны, жадно ощупывая полки и ласкали закрытые крышки сундуков.
Никогда бы не подумал, что вечно мрачный здоровяк Рикар, будет радостно улыбаться найдя полдюжины мечей – достаточно скверно выкованных и неухоженных, но для него это не имело значения. Стефий где-то откопал кипу потрепанных книжек и забыв обо всем на свете, зарылся в них с головой. Литас, с ног до головы, увешался ножами всевозможных форм и размеров – от тесака для рубки мяса, до украшенного гравировкой кинжала – и судя по всему, не собирался с ними расставаться.
