— Нет. Он сегодня с нами не поехал. Но ты с ним познакомишься. Послушай, Тиа, сколько тебе лет?
— Почти восемнадцать. Будет восемнадцать в ноябре.
— Значит, сейчас уже семнадцать? — удивленно спросила Джуди. — А выглядишь ты моложе.
Тиа покраснела.
— Потому что я очень худая.
— А вот и нет! — воскликнула Джуди, внимательно ее рассматривая. — У тебя прекрасная фигура… Конечно, ты не такая пышнотелая, как некоторые, — добавила она, бросив неприязненный взгляд в сторону Андреа, скачущей во главе их маленького отряда.
— Мне кажется, она симпатичная, — осторожно проговорила Тиа.
— Ты что, собираешься предать меня и встать на ее сторону?
— А разве мы все должны обязательно брать чью-то сторону?
— А как же иначе?
— Джонни сказал, что шахта приносит кучу денег.
— Дело не в деньгах. Дело в принципе. Мой отец сделал это, чтобы отомстить моей матери. И я не могу позволить, чтобы он взял верх.
— Но он же умер! Он тебя обидел тем, что оставил часть наследства Андреа?
— Тебя не было здесь, когда читали его завещание. Мой отец, вернее, человек, которого я всю жизнь считала отцом, лишил меня наследства. Он завещал все поделить между Андреа и Стивом. Так что я не владею ни единой долей ни ранчо, ни рудника.
Тиа в изумлении уставилась на Джуди.
— Но почему?
В глазах Джуди появилось страдание. Она пожала плечами и отвернулась.
— Потому что он считал, что я не его дочь.
— А что же твоя мать? — спросила Тиа. — Почему она его не остановила?
— Она уехала много лет назад, — ответила Джуди, не глядя на Тиа.
— И оставила тебя? Но почему она не забрала тебя с собой?
Играя поводьями, Джуди упорно продолжала смотреть в сторону. — Мне было только восемь. Они поссорились из-за меня, но отец запретил матери брать меня с собой. Моей матери было очень тяжело со мной расстаться.
— Еще бы, конечно, тяжело, — посочувствовала Тиа.
Теперь Джуди посмотрела прямо на Тиа, и у нее в глазах мелькнул какой-то странный огонек. Это было похоже на усмешку, но ее плечи при этом опустились совсем невесело.
— Конечно, — насмешливо проговорила она, — все любят маленькую хорошенькую Джуди. Но ты ни за что не поверишь, глядя на меня, что меня по-настоящему никто никогда не любил.
Тиа смущенно нахмурилась.
— Стив тебя любит.
— Стив не в счет. Он мой брат. Он должен меня любить. А вот другие…
Джуди изо всех сил старалась казаться равнодушной, но у нее явно ничего не получалось. Тиа наклонилась и ласково коснулась руки Джуди, затянутой в перчатку.
— Джонни тебя любит.
— Ох, я и забыла, — быстро ответила она, выдавливая улыбку.
— И я тебя люблю.
У Джуди на глазах заблестели слезы. Она быстро отвернулась, стараясь скрыть их.
— Я просто отвратительна, — наконец проговорила она полным грусти голосом.
— Нет, что ты!
— Ты просто прелесть, Тиа. Может быть, если ты мне поможешь, я смогу стать хорошей.
— А какая тебе нужна помощь?
— Всякая! Я даже не знаю… просто все так несправедливо… И я не знаю почему.
— Тогда я тебе помогу.
— Обещаешь?
— Да, — уверенно пообещала Тиа, надеясь, что обязательно это сделает. И начнет с того, что скажет Джуди правду. Но сначала ей нужно поговорить с Андреа, они должны признаться вместе.
Девушки долгое время ехали молча. Перед ними проковыляла большая ящерица-ядозуб, она была похожа на длинную кожаную черно-желтую сумку, которая разгуливает сама по себе. Она залезла на кусок гранита и замерла на солнце. У нее было плоское тело, толстый хвост и маленькая голова рептилии. Тиа остановилась посмотреть. Ящерица была похожа на смешную фигурку, вылепленную из пластилина ребенком, у которого совершенно нет чувства пропорций. Кожа матово блестела, как раскрашенная глина. Маленькие выпуклые чешуйки покрывали все ее тело, кроме ног, на которых чешуйки смешно срослись и делали их похожими на гроздья винограда.
Ящерица лениво подняла голову и высунула язык в сторону Тиа. Ее глаза казались такими же безжизненными, как и чешуйки на теле. Тиа вспомнила, что не встречала ящериц уже несколько месяцев.
Она улыбнулась и пустила лошадь в галоп. Солнце клонилось к востоку. Они были в пути уже часов семь‑восемь.
Проехав по северному краю долины, отряд приблизился к большому дому Баркартов. Несколько калиток, ведущих во двор, который Джуди называла «компаунд», медленно открылись. Тиа заехала за Джуди в последнюю из них. Еще несколько сот ярдов — и они очутились перед крыльцом огромного дома. По словам Джуди, сначала была построена саманная хижина, наполовину врытая в землю. Но сейчас дом возвышался, как монастырь. Главное крыльцо поддерживали четыре резных арки. Первый этаж был действительно наполовину погружен в землю, но теперь над ним возвышался второй, тоже из темно-розовых саманных кирпичей. Прочная деревянная крыша нависала над небольшими окнами, ее края выступали далеко за стены дома, чтобы защитить окна от проникающих внутрь лучей палящего солнца.
