Избранные произведения : в 2-х томах. Т. 1. - страница 18

Шрифт
Интервал

стр.

То внезапно француз появляется,
То шотландец играет на дудочке,
То с каким-то веселым младенчеством
Негритянка в лицо расхохочется…
Эту встречу со всем человечеством
Не зовите моим одиночеством!
1960

ВЕНСКОЕ ЗЕРКАЛЬЦЕ

Я запомнил, товарищи,
Фестивальное,
                                   верное,
Дорогое пристанище —
Общежитье фанерное.
Словно символ братания,
Рядом с Кубой —
Британия,
А за стенкой,
                         не далее, —
Молодая Италия.
Вот она —
                      география:
Три дорожки из гравия.
Здесь они,
                         кругосветные,
К центру запросто сходятся,
И под кранами медными
Негры
                с немцами моются.
Одеяний соцветие.
Общежитье на Пратере…
Не года,
                    а столетия
Друг от друга нас прятали.
За степями-пампасами,
За горами,
                  за далями,
За военными базами
Родились,
                        вырастали мы.
На смерть веку вчерашнему
Надо было нам съехаться,
Чтоб вот так,
                        по-домашнему,
Вместе бриться у зеркальца.
В этом зеркальце маленьком
Расстоянья сближаются,
В этом зеркальце маленьком
Вся земля отражается —
Лица желтые,
                         красные,
И такие индийские,
Удивительно разные,
Поразительно близкие!..
Есть у века двадцатого
Пушки,
                книги,
                             газеты,
Сила страшная атома,
Скоростные ракеты.
Только зеркальца этого
Так ему не хватало,
Чтобы в нем
                       человечество
Вдруг себя увидало!
Увидало
                   доверчивым,
Очень юным
                       и верным
В центре Вены,
                               на Пратере,
В общежитье фанерном.
1959

НЕСТИНАРКА

Горит костер, бьет барабан
В глухом селе Болгарии.
Огонь то сыплется песком,
То тлеет хрупким венчиком.
Горит костер, бьет барабан
Все громче, все угарнее,
На жарких углях босиком
Танцует женщина.
Она касается огня,
А он шипит, кусается.
И под подошвами дымят
Стволы, золой покрытые,
Она касается огня,
Как будто не касается,
Лишь ноги белые летят,
Огнем омытые!
А мы глядим, и страшно нам
В удобной нашей обуви.
Такое волшебство лишь здесь
Приезжему обещано.
А мы глядим, и страшно нам
И хорошо до одури,
Как будто в мире только есть
Огонь и женщина!
Еще движение одно —
И все в глазах сливается:
И Нестинарка, и костер,
И дым, и ветер дующий,
Еще движение одно —
Лишь платье развевается,
Лишь образ этой жрицы гор,
Во тьме танцующей.
Но вот выходит из огня
Она, чуть-чуть усталая,
Смеется нам в лучах косых
Луны над тихой Странджею.
Она выходит из огня,
И это пламя алое
Травой стирает с ног босых,
Пропахших сажею.
1961

МИТИНГ НА СТЕНЕ

В Париже на фасаде сером,
Как шрам, как след словесных драк,
Я увидал фашистский знак,
Зачеркнутый наотмашь мелом.
В ответ другой неофашист
Оставил тут же сбоку знаки.
По ним такой же — сверху вниз —
Удар черты, как острой шпаги.
А сверху рядом с той чертой
«Вив ля рюсси!» — слова на камне.
Как бесконечно дорога мне
Победа их над клеветой!
Смиренная строка молитвы,
«Свободу Дэвис!» — рядом с ней.
Слежу за ходом жаркой битвы
Мировоззрений и идей..
Да, в этом мире нет покоя,
Успокоенья не ищи —
Любой фасад
                              как поле боя,
Где кровоточат кирпичи.
1971

«Я держу на руках годовалого немца…»

Я держу на руках
Годовалого немца.
Так знакомо,
По-русски он смотрит,
Такой удивительно мой!
Национальность —
С годами все зримей,
А детство —
Интернационально оно
По природе самой.
Я кормил шоколадками
Беленьких панночек Кракова,
Я раскосых китайских мальчишек
Таскал на плечах…
Дети плачут
На всех языках одинаково,
Одинаково дети смеются
На всех языках!
1963

«Глядят с витрин мальчишки-битлы…»

Глядят с витрин
Мальчишки-битлы;
Мурлычет блюз,
Грохочет рокк.
Шальные «оппели»,
Как бритвы,
Вдруг резанут у самых ног.
А в древней тишине селений,
В патриархальной той тиши —
Большие факелы сирени,
Озер небритых
Камыши;
Дыхание
Берез пугливых
И ястребиные круги,
И в голубых морских заливах
Дневного солнца
Косяки;
Тюльпана чашечка
Газонного,
И свежесть
Мытого крыльца,
И целомудрие
Снесенного
Во мгле курятника
Яйца.
Опрятность,
Шведская опрятность
Любой усадьбы на пути.
Она —
Как высшая обрядность,
Она —
Религия почти.
Опрятность листика,
Причала,
Пригорка,
Платьица,
Окна…
Сто с лишним лет

стр.

Похожие книги