Избранные произведения. Т. I - страница 2

Шрифт
Интервал
стр.
И зазывая публику в музей,
Для взрослых диво, для детей игрушка,
Лежит на тротуаре у дверей.
И что идет война, не знает пушка.
1942

ПЕСЕНКА ШУТА

Двоюродному брату Володе Похиалайнену

Вот король идет в поход,
За собой войска ведет:
Сто румяных усачей,
Сто веселых трубачей.
И со связкою мечей
Едет старый казначей.
Воробьишка подлетел
И на эту связку сел,
Увидал картонный меч
И повел такую речь:
«Меч картонный средь мечей,
Это чей?»
И король ответил смело:
— А тебе какое дело?
1942

В ЭВАКУАЦИИ

Сады оделись раньше, чем листвою,
Кипеньем белых, розовых цветов.
И кровли плоские с зеленою травою
Лужайками висят среди садов.
Арыка волны мчатся торопливо
Поить, и освежать, и орошать.
Плакучая к ним наклонилась ива
И ловит их, и хочет удержать.
А тень, которую она бросает,
Хотели б волны унести с собой.
На облачко похожий, исчезает
Прозрачный месяц в бездне голубой.
Как пышен юг!
Как странно голодать,
Когда вокруг
Такая благодать!
1942, Ташкент

«В такие дни природа красотою…»

В такие дни природа красотою
Не погрузит в лирические сны.
Закат, горя каймою золотою,
Напомнит кровь и зарева войны.
А там, в эфире вечном и безмолвном,
Который скрыла неба синева,
Я знаю, нет преград радиоволнам,
Несущим миру страшные слова.
1942

О ПОДРАЖАНИИ

В моих стихах находят подражанье
Творениям поэтов дней былых.
Да, для меня их стройное звучанье
Дороже детских опытов моих.
Но вдуматься глубоко: наши чувства,
Сплетенья наших мыслей и идей,
Язык, науки наши и искусства,
Мучения и радости людей,—
Все это получили мы в наследство
От прадедов и дедов.
В наши дни
Привычно начинают люди с детства
Творить все то, что делали они.
А человек, среди лесов рожденный,
Вдали от городов людских и сел,
Их языка, родителей лишенный,
Что б делал он и как себя он вел?
Закон природы слепо исполняя,
Он начал бы животным подражать,
Ни наших дум, ни наших чувств не зная,
Искать еду, жить в норах, умирать.
Пускай ребенок взрослым подражает.
Он вырастет, окрепнет ум.
И что ж?
Себе по воле путь он избирает,
Ни на кого порою не похож.
Так и поэт.
Он подражает много,
Но если он решил и тверд душой,
Ему своя откроется дорога:
Иди по ней и стань самим собой.
1942

ОТЦУ

Отец мой! Ты не шлешь известий
Уж целый год семье родной,
Но дни, когда мы были вместе,
Во сне встают передо мной.
И оживает прожитое: камыш и даль родной реки,
И ты, склонившись над водою,
Глядишь устало в поплавки.
Вновь я, малыш, с тобою рядом
Стою, молчание храня,
А ты таким приветным взглядом
Порою смотришь на меня…
И вновь попутная телега
Стучит, клубится пыль дымком.
И старый конь, устав от бега,
Плетется медленным шажком.
Ни звука тишь не нарушает.
Лишь глупый перепел с утра
Не умолкая повторяет
Все «спать пора» да «спать пора».
И жизнь опять течет сначала,
Все той же радостью полна,
Как будто нас не разлучала неумолимая война.
Как будто были сном кошмарным
Все потрясенья и нужда,
А утро светом лучезарным
Их разогнало без труда.
1942

ТАШКЕНТСКИЕ ТОПОЛЯ

Деревья величавые спилили.
На месте их десяток низких пней.
Вы в виде тополей прекрасны были,
Но стали в виде топлива нужней.
Когда же канет в вечность год печальный
И будет вновь цвести и петь земля,
Не скоро здесь, на улице центральной,
Поднимутся другие тополя.
Тогда померкнут в памяти страданья.
Но иногда в ряду дерев просвет
Пробудит вновь в душе воспоминанья
О муках пережитых грозных лет.
1942

«В извечной смене поколений судьбой гордиться мы должны…»

В извечной смене поколений судьбой гордиться мы должны.
Мы — современники сражений дотоль неслыханной войны.
И хоть удел наш — боль разлуки, хоть нами кинут край родной,
Хотя гнетет нас бремя скуки и серость жизни тыловой,
Хоть больно в лицах изможденных найти глубокие следы
Голодных дней, ночей бессонных, забот вседневных и нужды,
Хоть тяжело однообразье железных дней перенести
И возмущаться этой грязью, повсюду вставшей на пути:
Тем духом мелкого расчета, трусливой жаждой барыша,
Когда под маской патриота скрывают рыло торгаша,
Когда на складах, в ресторане вор верховодит над вором
И в государственном кармане свободно шарят, как в своем,
Когда с досадой, даже злобой пришедших с просьбою помочь
Администратор твердолобый привычным жестом гонит прочь,
Читать дальше
стр.
Похожие книги
Веселое лето
Витя, Фитюлька и Ластик
Стихи о детях
Катя в Игрушечном городе
Песни продолговатого мозга
Дедлайн (фрагмент)
1001-я ночь войны
Наш сосед Македон