Пассажиру, который спал вторые сутки от Иркутска, который проснулся лишь затем, чтобы выпить, проглотить новую бутылку водки, или коньяка, или настойки, дальше спать не пришлось. Поезд тряхнуло. Спящий пьяный пассажир рухнул на пол и застонал, застонал. Вызванная проводниками медицинская помощь определила, что у пассажира перелом плеча. Его уволокли на носилках, и он исчез из моей жизни.
Внезапно в вагоне возникла фигура моего спасителя, или сказать «спаситель» будет слишком громко, дело ведь тогда не дошло до чего-нибудь важного, кровавого. Знакомый мой сидел, меня не узнавая и как бы не желая узнавать. Все же мы переглянулись с ним, и я подошел к нему. «Хочу хоть до дому доехать, посмотреть родных», – вот последние слова этого блатаря, которые я слышал.
Вот это все: и резкий свет лампы на Иркутском вокзале, и спекулянт, везущий с собой чужие фотографии для камуфляжа, и блевотина, которую извергала на мою полку глотка молодого лейтенанта, и грустная проститутка на третьей полке купе проводников, и двухлетний грязный ребенок, счастливо кричащий «папа! папа!» – вот это все и запомнилось мне как первое счастье, непрерывное счастье воли.
Ярославский вокзал. Шум, городской прибой Москвы – города, который был мне роднее всех городов мира. Остановившийся вагон. Родное лицо жены, встречающей меня – так же, как и раньше, когда я возвращался из многочисленных своих поездок. На этот раз командировка была длительной – почти семнадцать лет. А самое главное – я возвращался не из командировки. Я возвращался из ада.
«Колымские рассказы», главный труд Варлама Тихоновича Шаламова, написаны им в 1954–1973 гг. и составляют шесть сборников: «Колымские рассказы», «Левый берег», «Артист лопаты», «Очерки преступного мира», «Воскрешение лиственницы», «Перчатка, или КР-2».
Еще не реабилитированный, бесправный, лишенный возможности жить в Москве, Шаламов работал агентом по снабжению на торфоразработках в поселке Туркмен близ станции Решетниково (тогда Калининской области). А вечерами в бараке для рабочих одержимо писал – стихи и рассказы. В его письме к Б. Пастернаку от 24 октября 1954 г. читаем. «Рассказы, которые я начал писать, достаются мне с большим трудом – там ведь ход совсем другой».
В 1973 г. Шаламовым дописываются последние рассказы из сборника «Перчатка, или КР-2», рукописи которых были заключены в отдельную папку с надписью «Проза 1973 года». Но сборник остался незавершенным.
Двадцать лет жизни писателя прошли в ледяном аду Вишеры (1929–1932) и Колымы (1937–1953).
Двадцать лет отдал он созданию колымской эпопеи. Трудно найти подходящие слова, чтобы оценить этот подвиг человека и писателя.
Источниками текстов «Колымских рассказов» являются рукописи В. Шаламова, переданные им в 1966–1979 гг. в Центральный государственный архив литературы и искусства (ныне Российский государственный архив литературы и искусства).
Тексты в основном имеют незначительную вариантность: автограф, машинопись с правкой, беловая машинопись. Лишь поздние рассказы из сборника «Перчатка, или КР-2» не имеют набело перепечатанных текстов.
В. Шаламов редко датировал свои рассказы. Поэтому даты многих из них определены по косвенным признакам и даются в угловых скобках. Очень помог при датировке перечень рассказов, который вел писатель по мере их создания. При сопоставлении точно датированных автором рассказов с этим перечнем определялись возможные хронологические рамки написания многих рассказов.
Кроме того, до 1967 г. В. Шаламов записывал свои рассказы в школьные тетрадки, которые имели типографскую отметку о годе и квартале их изготовления. Это обстоятельство также помогало определить дату создания рассказа.
Таким образом, источниками датировки произведений были: авторская датировка рукописи; список прозаических работ, регулярно пополнявшийся писателем; типографская отметка о времени изготовления тетради; соответствующие упоминания в текстах рукописей, письмах, записях и т. п.; почерк автора, имевший свои особенности в 50-х, 60-х, 70-х гг.; бумага – носитель текста, и др.
