Избранное. Том I-II. Религия, культура, литература - страница 34

Любой механизм, сколь бы красив он ни был на вид и сколь бы чудесен он ни был как продукт ума и мастерства, может использоваться как для дурных, так и для благих целей; это столь же верно относительно социального механизма, что и относительно конструкций из стали. Я думаю, что более важным, чем изобретение новой машины, является создание у людей определенного настроя ума, — такого, чтобы они могли научиться правильно пользоваться новой машиной. Еще важнее в данный момент было бы распространение знания о том, что есть зло — нравственное зло — и почему это зло. Все мы испытываем неудовлетворение от пути, которым следует мир: кто-то считает, что его продвигают не в том направлении, в чем все мы так или иначе соучаствуем; кто-то полагает, что если мы всецело доверимся политике, социологии или экономике, то лишь переложим ответственность с одних плеч на другие. И здесь — извечная миссия Церкви: утверждать, внедрять в умы и применять истину Слова Божия. Мы не можем довольствоваться тем, чтобы быть христианами на богослужениях и просто светскими реформаторами — все прочие дни недели, ибо существует один вопрос, и на него мы должны отвечать сами каждый день и в связи со всяким делом. И именно Церковь призвана извечно отвечать на этот вопрос: для чего мы рождены? Какова цель Человека?

Идея христианского общества (The Idea of a Christian Society). Лекции, прочитанные в Кембриджском университете в марте 1939 г. по приглашению колледжа Корпус Кристи (Тела Христова), известного своим политическим консерватизмом. Первая публикация — в октябре 1939 г. (L.: Faber and Faber Limited). Приложение "Церковное послание миру" впервые — "The Listener". L. 1937, 17.2. Перевод выполнен по изданию: T.S. Eliot. The Idea of a Christian Society and Other Writings. L.: Faber and Faber, 1982.

Задача моей книги — не очерк социальной или политической философии, как может показаться при взгляде на оглавление; не является эта книга и простым отражением моих размышлений на разные темы. Моя цель — помочь определению слова, и слово это — культура.

Так же как доктрина нуждается в определении только после появления ереси, так и слово не нуждается в привлечении к нему внимания, пока этим словом не стали злоупотреблять. В течение последних шести-семи лет я с возрастающей тревогой наблюдаю за быстрым распространением слова культура. Может показаться естественным и знаменательным, что в период, отмеченный беспримерной деструктивностью, слово это в журналистском лексиконе стало играть важную роль. Оно, несомненно, частично дублируется словом цивилизация. В своем эссе я не пытаюсь установить грань между значениями двух этих слов, поскольку убедился, что любая такая попытка может привести лишь к искусственному разграничению, характерному лишь для данной книги и трудно запоминаемому читателем; закрыв книгу, читатель от него со вздохом облегчения откажется. Нередки случаи, когда мы пользуемся в каком-нибудь контексте одним словом, в то время как другое слово было бы там столь же уместно; но есть другие контексты, где одно слово явно уместно, в то время как другое отнюдь не пригодно; — мне, однако, не думается, что это должно нас смущать. При обсуждений нашего вопроса возникает вполне достаточно неизбежных препятствий, не стоит воздвигать липших.

В августе 1945 г. был опубликован текст проекта конституции "Организации ООН по вопросам просвещения, науки и культуры" (UNESCO). Цель этой организации была определена в ст. 1 следующим образом:

"1) Развивать и поддерживать взаимопонимание и взаимообогащение в различных областях жизни и культуры, искусств, гуманитарных, точных и естественных наук народов мира как основу эффективной международной организации и мира во всем мире.

2) В целях служения общечеловеческим нуждам сотрудничать в распространении и предоставлении всем народам максимально полного объема знаний и культуры, достигнутых человечеством, а также в обеспечении вклада науки и культуры в дело экономической устойчивости, политической безопасности и всеобщего благополучия народов мира".