Впоследствии — в «Верфи» и остальных произведениях — Онетти уже не нуждался в таком демонстративном противопоставлении реальности и вымысла. Мимолетное упоминание Браузена — читатель знает, что он в Санта-Марии — в мире воображаемом, но подлинном, в мире главных вопросов и последних ответов.
4
Но прежде чем придумать свой мифический город, Онетти придумал, вернее, заметил, открыл своего героя. «Я рисую людей, которые, хотя и могут показаться экзотическими, на самом деле представляют целое поколение. Старая мораль ими отброшена, но они еще не нашли ничего, чем заменить ее», — сказал однажды писатель. Герои книг Онетти могут быть постарше или помоложе, могут разниться их привычки, прошлый опыт, даже характеры, но самое главное — потребности и муки души у них общие. Если бы мы взялись проследить генеалогию этого «экзотического» типа, то дошли бы, скорее всего, до «Записок из подполья» Достоевского. Герой Онетти — тот же «подпольный человек», но, конечно, с печатью специфически латиноамериканских условий.
Это «маленький человек» на аргентинско-уругвайский лад: перекати-поле, без роду без племени, без настоящих корней в южноамериканской земле, а значит, и без семейного клана, который так важен, например, для персонажей «Ста лет одиночества» Гарсии Маркеса. Появление Диаса Грея или Ларсена в Санта-Марии символично: так и все, кто населяет людские муравейники Нового Света, появились невесть откуда, из другого мира. Все они ненавидят монотонный, убогий, мелочный быт буржуазного города: конторы, рекламные агентства, банки, тесные квартирки, подсчеты песо, страх безработицы, необходимость пресмыкаться перед каким-нибудь Маклеодом или Петрусом. О бедности много говорится в «Верфи»: о крове над головой, окне, заткнутом картоном, о тарелке горячего супа, залоснившихся брюках, мелких долгах. Но дело не в бедности: Штейн побогаче Браузена, но тоже страдает, тоже ненавидит. Главное все же в приниженности, в ощущении себя бессильной социальной материей, которую кто-то (или что-то) формует по своему усмотрению. В предыстории многих персонажей угадываются попытки борьбы за изменение жизни: Браузен познакомился с Гертрудой через Штейна, ее товарища по партии. Очевидно, что речь идет о левой партии и что Браузен также посещал митинги и партийные собрания. Другой герой — Эладио Линасеро из повести «Бездна» (духовный близнец Браузена) — рассказывает, как его привлекли к революционной работе, но он ушел, хотя встретил среди революционеров чистых и самоотверженных людей. «Я ни во что не верил…» — признается Линасеро. Так, по-видимому, могли бы ответить и Браузен и Штейн. С большим историческим чутьем Онетти дает понять, что духовному «подполью» в том смысле, какой придавал этому слову Достоевский, обречены те, кому не хватает веры и самоотверженности. «Подпольные» люди одержимы желанием скинуть маску, которую общество заставляет их носить, выпрыгнуть из предписанных и кажущихся непреложными рамок. Сменить социальную роль, хоть ненадолго, хоть на миг — но увидеть в зеркале и явить миру свое истинное лицо. В этом смысл «короткой жизни», которую Браузен проживает под именем Арсе, и смысл отчаянных авантюр Ларсена. Маленький, загнанный человек хочет стать жестоким и властным, обреченный подчиняться — хочет брать силой. Чрезвычайно важен и показателен разговор между Браузеном и Штейном, когда второй возмущается чудовищностью социальной структуры и жалуется, что ему противно помыкать подчиненными, а первый думает о револьвере в ящике стола и предвкушает (именно предвкушает!) убийство Кеки. Там, где помыкают, там рано или поздно убивают.
В поведении Арсе (то есть Браузена, каким он хочет стать) угадывается социально-психологический стереотип, характерный, по мнению многих культурологов, именно для стран Латинской Америки. «Структура политической власти находит параллель во власти мужчины над женщиной, касика над бедняками, местного убийцы над жителями квартала. В испано-американской культуре успех индивидуума — в социальном или любовном плане, равно как и в политической деятельности, — всегда рассматривается как результат осуществления воли к господству»
