Избранное - страница 17
И лес этот не был уютным и мирным. Джунгли здесь вторглись, ворвались на городские площади и улицы, густо оплели и задушили дома гибкими лианами, разрушили каменные стены пружинистыми корнями.
Андрей подумал об этом, и сразу минутное сходство с живым, кипучим, деловитым Ученым городком развеялось, пропало, словно наваждение. Теперь он видел лишь то, что в самом деле было перед глазами: остатки полуразрушенных стен, источенные временем и дождями каменные ступени, груды развалин посреди наступающих тропических зарослей.
Рабочие под руководством Франко и Бенито стали разбивать лагерь, а профессор повел Андрея осматривать город.
Главная площадь переходила в пологие, насыпные террасы, на которых располагалось девять зданий. Некоторые дома превратились в груды камня. От других сохранились стены. Но три здания стояли почти нетронутыми, только сквозь их крыши проросли вековые деревья.
— Это храмы, — пояснил Альварес. — Полюбуйтесь на барельеф.
Он показал на сохранившийся кусок резной притолоки над дверью. На барельефе был изображен забавный длинноносый божок в головном уборе из пышных перьев. Одна нога у него поджата, как у цапли, а за другую ногу — в форме змеи — божка держала чья-то рука. От нее сохранилась только кисть, все остальное обрушилось.
— Видимо, это жезл-дароносица, — пояснил профессор. — Его держал в руке жрец, изображение которого, к сожалению, не сохранилось.
Выше по карнизу тянулся длинный ряд скульптурных черепов с оскаленными зубами. Это зловещее украшение не удивило Андрея. Он знал, что у древних майя череп был символом не смерти, а, наоборот, победоносной жизни.
Андрей заглянул в дверной проем, зияющий таинственной чернотой.
— Возьмите фонарь, там темновато, — профессор подал ему электрический фонарик.
Андрей зажег его и отшатнулся от двери.
Сводчатый потолок был сплошь покрыт массой летучих мышей. Вспугнутые светом фонарика, они дрожали и шевелились, поводя во все стороны хоботками, похожими на поросячьи пятачки.
— Заходите, не бойтесь, — подтолкнул Андрея профессор. — Они безобидны, днем их отсюда не выгонишь.
С опаской поглядывая на потолок и неуверенно, как слепец, нащупывая ногами обломки камней, Андрей пошел вперед.
Одна небольшая комната, другая. Голые, растрескавшиеся стены. Только в одном месте сохранился кусок какого-то едва различимого алебастрового рельефа.
Мыши шелестели и попискивали над головой, но продолжали висеть, крепко вцепившись коготками в потолок.
В большом зале над каменным постаментом, похожим на алтарь, целиком сохранился на стене великолепный рельеф. В центре его находился диск со стилизованным изображением солнца в виде овальной маски с высунутым языком. С обеих сторон щита были лепные изображения каких-то богов, попирающих, видимо, злых духов. А дальше по краям тянулись длинные таблички, сплошь покрытые таинственными иероглифами.
— Плохо видно, темно, — сказал Альварес. — Завтра принесем сюда фонари, и вы все хорошенько рассмотрите.
— А где же гробница? — нетерпеливо спросил Андрей.
— В соседней комнате.
Андрей рванулся к двери, но Альварес остановил его:
— Туда не войти. Из предосторожности я приказал засыпать весь пол землей. Надо его сначала расчистить.
В самом деле, заглянув в соседнюю комнатку с голыми стенами, Андрей увидел там большую груду земли, на которой уже успела густо вырасти трава и даже небольшие кустики. Это была разумная мера предосторожности, но все-таки ему было обидно, что нельзя тут же, сейчас, начать вскрытие гробницы.
Пройдя все здание, они вышли через другой дверной проем на свежий воздух. Уже начинало смеркаться.
— А те здания? — Андрей кивнул в сторону развалин, белыми призраками смутно видневшихся среди листвы.
— Вероятно, тоже храмы. Мы успели расчистить только два — вот это здание и соседнее. По-настоящему надо все раскапывать, исследовать всю территорию города, а не только дворцы да храмы. Так всегда делают ваши советские археологи. И правильно! Только так можно в деталях изучить жизнь давно исчезнувшего народа, разобраться в общественных и экономических отношениях. Я стараюсь тоже придерживаться такой методики, но денег нет, — тяжело вздохнул профессор, вытирая мокрый лоб. — При таких темпах и средствах раскопки открытых памятников растянутся на столетие. А сколько еще неоткрытых прячется в джунглях?
