Избранная лирика - страница 3

---

Перейти на стр. ОК

---

За ночь снег опять пройдет.

Лыжня синяя, лесная

Постепенно пропадет.

Я опять пойду средь просек,

Как бывало в эти дни.

Лесорубы, верно, спросят:

— Что ж вы, Павлович, одни?..

Как мне гражданам ответить?

О себе не говорю!

Я сошлюсь на сильный ветер

И, пожалуй, закурю.

Ну, а мне-то…

Ну, а мне-то?..

Ветра нет… ведь это ж факт…

Некурящему поэту

Успокоить сердце как?

Или так и надо ближним,

Так и надо без следа,

Как идущим накрест лыжням,

Расходиться навсегда?..

1935

На Можайском шоссе

Не люблю — если сыро и гнило.

Красотой этих мест покорен,

Для своей односпальной могилы

Я бы выбрал Можайский район.

Мне сподручно: семейные козы,

Холм зеленый да речка вдали…

Уступите мне, люди колхоза,

Если можно, немного земли.

Говоря без стыда и зазнайства,

Честный лирик, не шалопай,

В коллективном советском хозяйстве

Я имею свой маленький пай.

Мне не надо «паккардов» очкастых,

Стильных дач…

Я прошу об одном:

Отведите мне скромный участок

В две сосны под зеленым холмом.

Это мало. И, думаю, это

Не испортит природы красот.

А засеете? Сердце поэта

Снова честным зерном прорастет.

Не имея других капиталов,

Это сердце, питавшее стих,

И при жизни собою питало

Современников славных моих.

1936

Народная песня

— Ну-ка, двери отвори:

Кто стоит там у двери?

— Это нищий, Аннушка.

— Дай краюху старику,

Да ступай-ка на реку:

Кто там стонет,

Будто тонет?

— Это лебедь, Аннушка.

— Ну, так выйди за плетень:

Почему такая тень?!

— Это ружья, Аннушка.

— Ну, так выйди за ворота,

Расспроси, какая рота:

Кто? Какого, мол, полка?

Не хотят ли молока?

— Не пойду я, Аннушка!

Это белые идут,

Это красного ведут,

Это… муж твой, Аннушка…

1939

Посвящение

Трудно нам с тобой договориться.

Трудно, милая, трудней всего:

Резко обозначена граница

Счастья твоего и моего.

И, усталые, полуживые,

Зубы стиснувши и губы сжав,

Мы с тобой стоим как часовые

Двух насторожившихся держав.

1939

Снегурочка

Любовь моя, снегурочка,

Не стоит горевать!

Ну, что ты плачешь, дурочка,

Что надо умирать?

Умри, умри, не жалуясь…

Играя и шутя,

Тебя лепило, балуясь,

Такое же дитя.

Лепило и не думало,

Что не веселый смех —

Живую душу вдунуло

Оно в холодный снег!

И что, когда откружится

Безумный этот вихрь,

Останется лишь лужица

От радостей твоих…

1940

«Я видел девочку убитую…»

Я видел девочку убитую,

Цветы стояли у стола.

С глазами, навсегда закрытыми,

Казалось, девочка спала.

И сон ее, казалось, тонок,

И вся она напряжена,

Как будто что-то ждал ребенок…

Спроси, чего ждала она?

Она ждала, товарищ, вести,

Тобою вырванной в бою, —

О страшной, беспощадной мести

За смерть невинную свою!

1941

Если будешь ранен, милый, на войне…

Если будешь ранен, милый, на войне,

Напиши об этом непременно мне.

Я тебе отвечу

В тот же самый вечер.

Это будет теплый, ласковый ответ:

Мол, проходят раны

Поздно или рано,

А любовь, мой милый, не проходит,

                        нет!

Может быть, изменишь, встретишься

                   с другой —

И об этом пишут в письмах,

                    дорогой!

Напиши… Отвечу…

Ну, не в тот же вечер…

Только будь уверен, что ответ придет:

Мол, и эта рана

Поздно или рано,

Погрущу, поплачу… все-таки пройдет.

Но в письме не вздумай заикнуться мне

О другой измене — клятве на войне.

Ни в какой я вечер

Трусу не отвечу.

У меня для труса есть один ответ:

Все проходят раны

Поздно или рано,

Но презренье к трусу не проходит,

                         нет!

1941

Если я не вернусь, дорогая…

Если я не вернусь, дорогая,

Нежным письмам твоим не внемля,

Не подумай, что это — другая.

Это значит… сырая земля.

Это значит, дубы-нелюдимы

Надо мною грустят в тишине,

А такую разлуку с любимой

Ты простишь вместе с родиной мне.

Только вам я всем сердцем и внемлю,

Только вами я счастлив и был:

Лишь тебя и родимую землю

Я всем сердцем, ты знаешь, любил.

И доколе дубы-нелюдимы

Надо мной не склонятся, дремля.

Только ты мне и будешь любимой,

Только ты да родная земля.

1942

Ты пишешь письмо мне

На улице полночь. Свеча догорает.

Высокие звезды видны.

Ты пишешь письмо мне, моя дорогая,

В пылающий адрес войны.

Как долго ты пишешь его, дорогая,

Окончишь и примешься вновь.

Зато я уверен: к переднему краю

Прорвется такая любовь!

…Давно мы из дома. Огни наших комнат

За дымом войны не видны.

Но тот, кого любят,

Но тот, кого помнят,

Читать дальше

---

Перейти на стр. ОК

---