— Эва, вот так-так… — Притч прижал малыша к груди. Малыш согрелся и запел что-то. — Ну и подарочек мне с неба свалился… — Толчками, цепляясь за камни, Притч встал на ноги и повлекся вниз, к реке, сопровождаемый рыжим приблудным мопсиком. — Да провались ты, хотя все одно… а ты что тут такое изображаешь?.. ага, описался… — Улыбка оживила серое, морщинистое лицо Притча и его глаза, красные и грустные, как у обезьяны. Малыш прижился у Притча. Вскоре он покорил его. Притч даже дал ему второе имя — Тирран.
Тирран заговорил, когда ему было три месяца, а еще через год он уже писал. Сохранились записи, в которых он описывал парк, карусель с деревянными лошадками. Он приезжал туда с Притчем на трамвае. Лошадки казались ему такими неуклюжими и обшарпанными.
В 7 лет Тирран подружился с девочкой. Она была похожа на гадкого утенка, но ему она нравилась. Когда он стал рассказывать ей о своих приключениях, она не поверила ему, сказала, что он придумывает все это, и тогда он взял ее с собой. Где они только не были. Вместе с ними была и сестра девочки, которая родилась со сросшимися ногами. Они возили ее в плетеной из камыша коляске с надувными шинами, чтобы и она могла посмотреть, что происходит вокруг.
Заговорившись, они забрели в сад у болота. Это был чудесный сад. Поникшие ивы в дымке, сучковатые яблони и цветы, странные, похожие на перевернутые чаши. Они цвели повсюду. Девочка никогда не видела ничего подобного, и ей понравился садовник. Его звали Иосиф. Он казался ей Богом, хотя у него было косоглазие и ужасно противный голос.
Было жарко. Она разделась у качелей, без всякого стеснения. Несколько смущенный такой демонстрацией, Тирран отвел глаза, неловко отступил и толкнул коляску. Коляска покатилась вниз, в сторону болота. Донесся звук удара. Коляска наткнулась на камни и опрокинулась. Спавшая в коляске девочка проснулась уже наполовину в воде, заплескалась, как рыба. Она что-то кричала и размахивала руками. Тирран бросился спасать ее. Трава опутала, затянула петлю вокруг его ног. Цепляясь за ветки, он с трудом выполз из трясины…
В девять лет Тирран совершил свое второе преступление. Пострадал его сводный брат. Он был старше, вечно куда-то спешил и что-нибудь разбивал и сваливал свою вину на Тиррана.
Это случилось у колодца. Сводный брат перелил воду из ведра в кадушку и передал ему ведро. Тирран бросил ведро в колодец, толкнул ручку ворота, не заметив, что цепь обвилась вокруг шеи брата и потянула его в колодец вслед за ведром. Услышав сдавленный крик и плеск, он, в ужасе от содеянного, забрался в деревянный мусорный ящик с откидывающейся крышкой. Крышка захлопнулась. Он остался один среди пауков и мокриц. Поднять крышку он не смог. Он сидел в ящике, а ему казалось, что он все еще бежит по каким-то коридорам и лестницам. И вдруг ему открылись звезды. Они мигали, как огни карусели. Крышка откинулась.
Тиррана вытащили чуть живого. Он был весь в крови, случайно наткнулся головой на гвоздь.
Ночью он не мог заснуть. Даже закрыв глаза, он видел перед собой бледное, словно измазанное мелом лицо сводного брата и его пальцы, судорожно цепляющиеся за край колодца…
Прошло несколько лет. Тирран рос. Он был молчалив и задумчив. Он помогал Притчу в храме, зажигал свечи, раскладывал ноты по пюпитрам…
Третье преступление Тирран совершил, когда ему исполнилось 13 лет. Служба уже началась, когда она вошла, облитая лунным светом, облепленная бледными ночными бабочками. Тирран сморгнул. Нет, она не исчезла. Легкая и гибкая, как стебелек травы, опушенный светом, она шла, прижимая к груди стеклянную банку с золотыми рыбками. Она влекла к себе неудержимо, юная, сияющая, глаза, как грустные фиалки, желтые туфельки, платье из муслина.
Заметив, что Тирран не сводит с нее глаз, она опустила голову и не без кокетства снова взглянула на него, закраснелась, поправила оборки, складки, тронула образок на груди. Он отвернулся…
После службы Тирран пошел за ней…
Не дождавшись Тиррана, Притч погасил свечи, лампы, запер двери и побрел вдоль ограды еврейского кладбища с печально вытянутым лицом. Что-то непонятное летало в воздухе, темное, юркое, с тонким, жалобно-растерянным криком пронеслось мимо. Он невольно шатнулся в сторону, услышал неровное, тяжелое дыхание и увидел лежащую у оградки девочку.
