— Догадываюсь, что ты проиграла. Где он? Мой дядя?
Она вытерла глаза бумажным платком.
— Не знаю, следует ли тебе говорить.
Нед покачал головой.
— Слишком много тайн. Это начинает доставать.
Она пристально посмотрела на него.
— Вероятно, ты прав. Между нами, Нед?
Он кивнул.
— Дейв находится к северу от Дарфура.
Он не сразу понял.
— В Судане? Но это же… моя мама…
— Твоя мать там, да. Твой дядя присматривает за ней.
У него отвисла челюсть, комично, как в мультике.
— А она… мама об этом знает?
Тетка громко рассмеялась. Этот всплеск веселья заставил ее выглядеть намного моложе.
— Знает ли Меган? Ты сошел с ума? Нед, она бы… она бы так разозлилась, что начала бы шипеть!
Он никак не мог представить свою мать шипящей. Может, лет в десять, но десятилетней он ее тоже не мог себе представить. Или семнадцатилетней, чувствующей себя покинутой сестрой.
Он очень осторожно сказал:
— Я хочу понять. Мой дядя там тайно? Чтобы присмотреть за мамой?
Тетя Ким кивнула головой.
— Я тебе сказала, что мы следим за всеми вами. Но именно о ней я беспокоюсь.
— Почему о ней?
Она молчала.
— Слишком много тайн, — повторил Нед.
— Это твоя мать, дорогой. Это нечестно, что мы с тобой ведем такие разговоры.
— Значит, нечестно. Скажи мне. Почему?
Тетя мрачно ответила:
— Потому что Меган занимается тем, чем она занимается, — ездит в зоны боевых действий, выбирает самые плохие места — в ответ на то, что я ей рассказала о том, что сама сделала, перед самым отъездом. Рассказывать ей было ошибкой.
Нед не ответил. Он представления не имел, что сказать. Он чувствовал себя неуверенно.
Она это увидела и продолжала тихо говорить:
— Она думала, что я стану честолюбивым доктором, постараюсь приносить добро многим людям. Я об этом говорила с ней, когда она была девочкой. Я — старшая сестра, она — младшая, наше с ней общее будущее. Потом я… со мной это произошло, и все изменилось. Я уехала в английскую деревню, чтобы посвятить жизнь сельской медицине. Роды и профилактические осмотры. Насморки, прививки от гриппа. Все в гораздо меньших масштабах. После одного, очень большого события, которого она так и не поняла, и не приняла.
— И это… твоя работа?
Она улыбнулась.
— Насморки? Да. И еще у меня есть сад, — прибавила она.
Нед почесал в затылке.
— И ты думаешь?..
— Я думаю, Меган мне и самой себе старается показать, какой, по ее мнению, я должна была стать. От чего я отказалась. Отказавшись от нее тоже. И она доказывает, что умеет делать это лучше.
Нед молчал. Он сам напросился на такой ответ и не был уверен, что прав и хотелось ли ему действительно это знать.
— Нед, послушай. Люди совершают замечательные поступки по очень сложным причинам. Это происходит сплошь и рядом. Твоя мать — героиня там, куда она ездит. Люди преклоняются перед ней. Может, ты этого не знаешь, наверное, она не рассказывает. Но твой дядя знает, он там был, он это видел.
— Он делал это и раньше?
— Только когда мы знали, что она едет в очень опасное место. — Она поколебалась. — Три раза, не считая этого.
— Как? Откуда вы знали, куда она едет?
Ему показалось, что она хитро улыбнулась в темноте.
— У Дейва много талантов. В том числе — компьютеры. Он мог бы тебе объяснить лучше меня.
Нед подумал, потом уставился на нее.
— Господи! Мой дядя взломал сайт «Врачей без границ»? Их сервер?
Тетя Ким вздохнула.
— Мне никогда не нравилось это слово. «Взломать» — это звучит так криминально.
— Это и есть криминал.
— Наверное, — согласилась она сердито. — Я ему говорила, что не одобряю этого. А он отвечает, что ему необходимо заранее знать, что она собирается делать, чтобы успеть добраться туда самому.
Нед упрямо покачал головой.
— Здорово. И он просто отказывается от собственной жизни и едет туда. И… и что дядя Дейв собирается делать, если на маму нападут или похитят мятежники? В Ираке, или в Руанде, или еще где-нибудь? В этих безумных странах.
Он жил с этим гневом, с этим страхом, тупым, как боль, твердым, как мозоль в сердце. Тетка ответила тихо:
— Не спрашивай об этом, пока не познакомишься с ним. Нед, ты не найдешь никого, кто лучше умел бы справиться с такими ситуациями. Поверь мне.
