Чем же так отличается от прочих этот роман, эта женщина? Отчего он вдруг захотел ее так сильно, что уже начал с нетерпением считать часы, оставшиеся до утра?
Если она сдержит свое слово и придет. Впрочем, нет, об этом незачем беспокоиться. Это одно из ее неповторимых достоинств — чрезмерная приверженность старомодным понятиям, таким, например, как нерушимость и святость обещаний.
Она неповторима. Вот в чем разгадка. Пожалуй, он даже сможет запомнить ее. Все остальные просто слились воедино в его памяти. Надо будет заменить ее чем-то таким же оригинальным, необычным. Кажется, у той маленькой графини, с которой он познакомился, гостя за городом, довольно многообещающие задатки.
* * *
Чесс сидела на том же конце стола, что и Оскар Уайльд Все, кто мог слышать его реплики, от души смеялись над его остроумными комментариями к меню. Однако некоторые догадывались, что посмеиваясь над чрезмерным обилием подаваемой пищи, он на самом деле вышучивает их самих. Два вида супа и два рыбных блюда были бы и сами по себе вполне достаточны. Зачем же еще предлагать гостям оленину, цыплят, запеченных в сливках, бараньи отбивные, зобную железу, жареных овсянок, гусиную печенку и куропаток? И все это — всего лишь в качестве закусок перед главным блюдом, жарким, после которого последует еще десерт: различные виды мороженого и пирожных.
Чрезмерный избыток блюд был последним криком моды, образцом для всеобщего подражания. Чесс с удивлением смотрела на расставленные по всей длине стола шесть больших золотых ваз с громадными грудами засахаренных фруктов, блестевших в свете пяти монументальных золотых канделябров. Ей пришлось вытянуть шею, чтобы увидеть Нэйтена, который сидел напротив и немного наискосок. Когда будут разливать шампанское, она обратит к нему лицо и, глядя на него со значением, поднимет свой бокал.
Нэйт сосредоточенно слушал увешанную драгоценностями даму, сидящую справа от него. Как же он терпелив — или ему в самом деле интересна ее беседа? По его виду никогда не угадаешь. Вполне возможно, что его соседка невыносимо скучна, но с другой стороны, Нэйтена иной раз могут заинтересовать самые невероятные вещи. Чесс решила, что спросит его об этом позже. Может быть, ей тоже будет интересно.
* * *
— Нэйтен, о чем говорила твоя соседка по столу? По-моему, еще немного — и она заболтала бы тебя до смерти.
— О, это было очень интересно. С тех пор как мы приехали в Лондон, я все никак не мог взять в толк: чем же занимаются все эти люди? Вот я и спросил ее об этом.
— И что она ответила?
— Сказала, что они все время выбиваются из сил, стараясь спастись от скуки.
— И это все?
— Ну, выразилась она, конечно, немного иначе. Она рассказала мне о приемах, о скачках, о поездках в загородные дома, об охоте на куропаток, кроликов, фазанов, а также о теннисе, гольфе, крокете и стрельбе из лука. Все эти ребята прямо себя не жалеют, ездя то туда, то сюда и везде делая одно и то же.
— Нэйтен, ты разговариваешь как какой-нибудь социалист. Что плохого в том, что люди развлекаются?
— Ничего. Только они вовсе не развлекаются, просто мечутся как угорелые, боясь, что если они остановятся, то им станет скучно. Жалкое зрелище.
* * *
Чесс потянулась, как кошка, и тихо застонала от наслаждения, когда Рэндал медленно провел руками по ее спине, дразня ее, заставляя изнемогать в предвкушении других, более смелых прикосновений. Ее собственные пальцы и ладони горели, так ей хотелось коснуться его тела, но она сдерживала свой порыв, стараясь сосредоточиться на том, что она чувствовала сейчас, и отгоняя прочь все мысли о будущем.
Она уже столько времени изводила себя мучительными вопросами: что делать, если он попросит ее остаться? И что делать, если не попросит? Потом, потом. Эти мгновения — только о них она будет думать, только их будет чувствовать.
Но вот — слишком скоро — все закончилось.
— Любимая, ты подарила мне величайшее блаженство, — сказал он. — Я тебя никогда не забуду.
— И я тоже всегда буду помнить тебя, Рэндал. А теперь поцелуй меня в последний раз. Мне уже пора идти.
Она не заплакала. Она не могла плакать, потому что ей было слишком больно. Ей так и не пришлось решать: — уехать или остаться? Об этом Рэндал так и не заговорил.
