– Рори!
Осуждающий тон Александры заставил мальчика нахмуриться.
– Она приказала мне сегодня помыть уши.
– Значит, они нуждались в этом.
Александра засмеялась и взъерошила мальчику волосы. Перемолвившись с ним еще парой слов, она повернулась и пошла обратно. Торопиться пока было некуда.
На кухне она вновь взялась за шитье. Вокруг уже стояла тишина. Слуги спали.
Скоро пришел Гарри.
– Карета подана, – доложил он. – Передайте герцогу, что я поставил ее перед парадным входом.
Александра удивилась, как быстро Гарри справился. Кажется, не прошло и десяти минут, как она пришла к нему в каморку.
Она поблагодарила конюха и отпустила, а сама поднялась в кабинет к герцогу, но он уже ушел. Александра в нерешительности вышла в коридор и вдруг услышала его голос в холле Затем послышался звук хлопнувшей двери.
Ушел ли с ним Клифтон? Она спустилась вниз, огляделась по сторонам... и встретилась взглядом с маркизом.
Александра неопределенно улыбнулась ему и поспешно ушла, молясь, чтобы он побыстрее отправился спать. Через два часа придет Трентон.
Однако маркиз последовал за ней на кухню.
– Милорд, что я могу для вас сделать?
Александра была немало удивлена тем, что он вошел в часть дома, отведенную для слуг. Сев за стол, маркиз спросил:
– Почему ты избегаешь меня? Другие служанки отдали бы все, чтобы поменяться с тобой местами.
Апександра села напротив и принялась за шитье. Она не походила на других служанок. Ей было плевать на деньги маркиза и его положение в обществе. Она уже влюблена. При этой мысли Атександра чуть не вскрикнула. Да, она любила Натаниэля Кента, этого она не могла отрицать.
– Милорд, мы не подходим друг другу, – сказала она в конце концов. – Вы сами упомянули о разнице в положении. Одного этого уже достаточно.
– Я готов закрыть глаза на подобную ерунду. Это имеет значение только при выборе жены.
– А я хочу быть именно женой. – Александра отложила недоделанный фартук в сторону.
– К любовнице всегда относятся лучше, чем к жене, – уговаривал ее маркиз. – Если я тебя не интересую, почему тогда ты пришла сюда?
– Я говорила вам, мне нужна была работа. В отличие от маркизов я должна сама зарабатывать себе на жизнь.
– Ты могла работать в любом друтом месте.
– Меня не брали в ателье. Кроме того, я уже была знакома с вами и надеялась, что леди Анна даст мне возможность отработать стоимость платья. Сколько раз еще мне придется повторять это?
– А как же сережки?
– Я пыталась вернуть их вам, милорд, но вы отказались. Что мне оставалось делать?
– Ты ждешь от меня слов любви? Только они смягчат твое праведное сердце?
Александру неприятно задел сарказм в его голосе.
– Извините меня, милорд. Подарки не могут купить чувства. Сейчас, если вы извините, я пойду спать.
Она хотела пройти мимо маркиза, но он загородил дорогу к лестнице. Схватив Александру, он попытался поцеловать ее, но она резко дернулась, и его губы лишь скользнули по ее щеке.
– Милорд, что вы делаете? – Она вырвалась из его объятий.
– Называй меня Джейком. Я хочу слышать свое имя из твоих уст. Я хочу убедить тебя.
– Убедить меня в чем?
– Что ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя.
Александра не смогла удержаться от смеха.
– У меня нет никаких чувств к вам, милорд, и никогда не было.
Выражение его лица напугало Александру, заставив пожалеть о поспешно сказанных словах.
– Наступит время, когда ты будешь умолять хоть о крупице моего внимания, – прорычал маркиз и вдруг ударил ее по лицу.
Александра отшатнулась, пораженная его жестокостью:
– Милорд, я не хотела обидеть вас.
Она попыталась положить руку ему на плечо, но он шагнул в сторону, и она отпрянула.
Кинув на Александру хмурый взгляд, маркиз ушел.
Александра потянулась к нему, ее рука взъерошила его волосы. Он схватил ее в объятия и прижал к себе. Ее руки обвили его шею, она чуть приоткрыла губы, ожидая его поцелуя. Натаниэль наклонил голову, но в тот момент, когда он был готов прижаться к ее губам... вздохи Александры превратились в тяжелое дыхание лежащего рядом человека, и он почувствовал под собой жесткий матрас.
Натаниэль поежился. Придя в себя ото сна, он наконец вернулся к реальности. Он делил узкую койку с другим человеком на борту скрипучего корабля-лазарета – одного из кораблей, который предназначался для тех, кто уже не в состоянии был работать, куда отправляли умирающих людей, откуда они редко возвращались. И все же здесь было чуть полегче. Никаких цепей, да и еда, хоть и та же похлебка, была чуть гуще варева, которым его кормили на «Ретрибьюшн». Правда, врачи совсем не испытывали сочувствия к больным, возможно, слишком утомленные их огромным количеством. Тем не менее равнодушие в его положении лучше, чем ненависть. По крайней мере они не походили на Сэмпсона, а именно благодаря ему Натаниэль провел в карцере столько времени, сколько там не проводил ни один заключенный. Перед этим его выпороли, и началось воспаление. В конце концов благодаря вмешательству священника его перевели на госпитальный корабль.
