– Уволен! – Александр выстрелил ему в область груди. – Сука или нет… Низложен! – Второй выстрел пробил переносицу ловящего ртом воздух начальника.
Пленница подняла голову. Да, это была она – та молодая женщина из преступного сообщества, над которым они работали. В калейдоскопе глаз вращались мука, мольба и желание жить.
Александр не переносил женских мучений, он разрезал веревки, аккуратно сажая измученную пленницу на пол.
– Помогите мне уйти, и я помогу вам обрести вечность…
Не то чтобы предложение было заманчивым и ее голос заворожил Александра, но он как-то отодвинул в сторону вертевшуюся на языке фразу возражения. Десятью минутами позже под шелест крыльев кровососущих они покидали парковку. По-прежнему мирно спящего отеля.
Навстречу им восходило солнце. Казалось, кровью окрашивая горизонт. Александр увозил истерзанную женщину подальше от места ее пыток.
Она, с благодарностью взглянув на него и назвав адрес, закрыла глаза. Он вел машину с пустотой в черепной коробке.
Георгий выглядел отвратительно. Это только лишний раз подтвердило его никчемность. Владимир внутренне торжествовал.
– Князь? – Георгий усмехнулся, переводя взгляд с лиц верхушки второсортных на Владимира.
– Где Вера? – Стоящий перед Георгием властно взглянул на утомленного годами жизни человека.
– Я не нашел ее…
– Она сказала тебе состав? – Владимир гремел металлическим голосом.
В этот момент Георгий все осознал. Он задрал голову и захохотал. Собравшиеся безмолвно проглотили истерику. Молчаливые взгляды были направлены на него.
– Так какой ты князь, если ты сам не обладаешь «знанием»?
– У меня еще есть шансы овладеть им, – ответил Владимир, – а твои уже закончились…
Он взмахнул рукой, и острые клыки впились в шею Георгия. Гаснущие глаза жертвы стекленея смотрели на удаляющуюся властную фигуру.
Владимир широкими шагами шел по коридорам древнего кельтского замка. Его бледное лицо выделялось в свете факелов. Рядом с ним мелкими шагами семенил один из второсортных. Адриан. Всклоченный, всегда излишне суетливый.
– Их наших источников, князь…
– Что!?
– Она у мобильной группы, занимающейся расследованием одного криминального сообщества…
– Откуда это? – Владимир остановился на лестнице.
– Наш человек прослушивает все телефонные контакты группы. – Адриан забежал вперед. – Источник говорит, что она у них уже более шести часов.
– И? – В глазах Владимира блеснул злой огонек.
– Пока ничего… Но они поддерживают связь с… – Адриан оглянулся по сторонам и прошептал что-то на ухо князю.
Владимир тяжело вздохнул и на секунду задумался.
– У нас есть опытные бойцы?
– Конечно, князь!
– Мне нужна она! – Поднявшись по лестнице, Владимир, гулко шагая, вошел в каминный зал. – Если нет… Она не должна достаться никому!
– Я понял, князь. – Второсортный суетился возле него.
– Что ещё?
– Может быть, каплю жизни?
– Ваша жадность погубит вас… – Владимир достал металлический пузырек.
Мертвенно-бледными губами Адриан прислонился к горлышку с живительной влагой. В лунном свете, разделенном тенью решетки окна, он казался жаждущим странником, пьющим возле источника. Сильная рука Владимира разрушила этот навязчивый образ. Князь вырвал пузырек.
– Хватит! – Он убрал в карман животворящую жидкость. – Вы и этого не заработали…
Жадный взгляд Адриана скользнул по карману Владимира. Затем он вздохнул, ощущая внутренние изменения, и схватился за лицо, трогая руками разглаживающуюся кожу.
Владимир усмехнулся этому и уселся на трон.
– Убирайтесь, Адриан, и займитесь делами! Иначе это был ваш последний глоток.
– Да, князь.
Скрипнула дверь. Владимир, улыбаясь успехам, задумался о Наде. Она готова. Она расскажет ему формулу сама. Гибель Веры или известие о попадании ее в руки синдиката заставит Надю это сделать. Он единственный, кто этого достоин. Единственный, кто может помочь ей преодолеть настоящие и приближающиеся трудности. Она вряд ли доверится еще кому-либо.
Синдикат. Шайка богатеев, преследующая их годами. Финансирование отдела, задача которого – розыск преступной группы, занимающейся грабежами и убийствами. Борьба, длящаяся веками. Из поколения в поколение. Банальная жажда вечной жизни кроется под высокоморальными идеями. Богатство и власть. Жажда обладания «знанием» делает их меркантильными негодяями.
