СМИРЕНИЕ
"Ты весь истерзан и весел вновь, Поешь, как пел искони??.
Поэт И мне и песням враждебна любовь. Мне в эти тяжелые дни Так тяжки любовные речи. Не так ли горящие свечи И светят, и тают, - взгляни!
Искала любовная боль забытье, Хотела забыться в пустыне. Нашла опустевшее сердце мое И в нем угнездилась отныне.
НЕИЗБЕЖНОЕ
Кто вольной пташке прикажет Не петь, облетая поля? И кто запретит трепыхаться Овце под рукой стригаля?
Когда мне шерсть остригают, Я разве бываю сердит? Сержусь я лишь, если цирюльник Испортит стрижкой мой вид.
И кто ж запретит мне песни Лазурной петь вышине, Лишь облакам доверяя, Как больно ты сделала мне?
СОКРОВЕННОЕ
О глазах моей любимой Мир толкует и судачит. Я один, я точно знаю, Знаю все, что взгляд их значит.
Это значит: вот мой милый, А совсем не тот, который. . . Люди добрые, оставьте Ваши сплетни, ваши споры! Да, в необоримой силе Глаз ее - одно желанье:
Чтоб любимый догадался, Где, когда у них свиданье.
САМОЕ СОКРОВЕННОЕ
"Мы, любители клубнички, Ищем, кто твоя зазноба, Сколько дядей приобрел ты, А верней сказать, вы оба?
Ибо то, что ты влюбился, Видно с первого же взгляда. Ни что ты любим - вот это Нам еще проверить надо".
Люди добрые, ну что вы! Вход ей вальный, не взыщите! Нет ее - вы чтите призрак, Есть она - вы все дрожите.
Но Шехабэддин недаром Снял бурнус на Арафате, И не глуп, кто так поступит, Если это будет кстати.
Коль по имени кого-то Пред его любимой кликнешь, Или перед царским троном, То уж выше нет почета.
Был предсмертный крик Меджнуна Криком боли нестерпимой:
"Вы мое забудьте имя Пред Лейли, моей любимой".
