Из рассказов о древнеисландском колдовстве и Сокрытом Народе - страница 15
В Исландии на Рождественскую ночь или под Новый год, прежде чем уйти на всю ночь в церковь, хорошенько прибирают дома, выставляют еду на столы, зажигают все светильники, раскрывают двери и хозяйка обходит со светом вокруг хутора, говоря следующую традиционную формулу (для приглашения эльфов): «Входите смело те, которые того желают и приходите отовсюду те, кто вознамерился придти, но не причиняйте вреда ни мне, ни тому, что у меня».
Другим действенным способом заручиться их поддержкой было сочинить хвалебную магическую песнь по старым строгим правилам стихосложения и произнести ее так, чтобы эльфы ее услышали. За этим обычно следовала их благодарность 36.
Точно такой же способ применялся, впрочем, и для приглашения других сил. (Здесь можно говорить о прямой аналогии этого свидетельства к эпизоду о Торхалле Охотнике из «Саги об Эйрике Рыжем», где Торхалль сложил магическую песнь в честь своего друга бога Тора, и тот в награду послал Торхаллю и его спутникам, которые также сильно страдали от голода, крупного кита на пропитание.)
В германском мире песне (рифмованной поэзии вообще) придавалось особое значение, стихи были одним из основных инструментов как белого чародейства, так и зло-колдования (т. е. ljoth, galdr, varth-lokkur и т.д. - сравн. колыбельную «Сонные чары льювлинга» далее). И у Толкина, к примеру, магические galdor поют Мелиан, Арагорн и пр.
Еще один странный случай с невидимыми эльфами, посещающими обедню в церкви, упоминается как у Й. Арнасона («Prests-dottir gipt huldu-manni»), так и в книге К. Маурера (см. библиографию).
Случилось как-то раз в былые времена, что у дочери исландского бонда родился ребенок, и утверждала новоявленная мать, что отцом ребенка был некто из Сокрытого Народа. Но никто из домашних не поверил этому рассказу, и родители ее не знали, куда деваться от стыда и горя из-за этого позорного происшествия; разгневались они потому чрезвычайно и стали презирать и чураться собственной дочери.
Но вот однажды вечером так сильно расплакался этот ребенок, что не могла мать ничем его успокоить. Раздраженные непрерывным шумом, все домашние, что были там, тотчас обрушили на нее град упреков, и у каждого из них нашлось, что сказать унизительного и про несчастную мать, и про ее никудышного сыночка. Так что, в конце концов, и она сама разрыдалась.
Тогда раздалось из-за окна прямо над заплаканной матерью и покрасневшим от слез ребенком чудное пение, которое назвали впоследствии "Сонными чарами льювлинга"; ребенок тут же затих, а позже сбылись те добрые слова, которые в этой магической колыбельной прозвучали. Мальчик подрос и стал образцом совершенства и красоты, почти идеалом для всех исландцев того времени. Легенда гласит, что, когда начал он взрослеть, и он, и его мать исчезли из Мира Людей, и что действительно его отцом был тот самый эльф, спевший знаменитую колыбельную под окном.
Краткое примечание
Ljuflings-mal — «Сонные чары льювлинга» — это очень известная исландская поэма XVI века, «магическая колыбельная». «Технически» она написана в стиле стихосложения древних эддических и героических песен, то есть практически ее появление возродило к концу Средневековья манеру стихосложения этих древних песен в Исландии. Все последующие песни и баллады сочиненные там в этом ее размере получили название Ljuflings-lag (т. е. «поэтический размер песни льювлинга»).
Перевод, приведенный ниже, выполнен по изданию: Jon Thorkelsson. Omdigtningen pa Island (с. 199—200), где эта поэма называется «Песнь льювлинга» (Ljuflings-ljoth) и является вариантом, отличным от «Речи льювлинга», переведенной на англ. А. Баугером. А. Баугер пользовался исландским оригиналом AM. 154. 8V0, опубликованном в издании Сигурда Нордаля.
Речь льювлинга
