Командир либавского порта писал в Петербург жалобы и доносы на Щенсновича и его людей. А Щенснович в ту пору работал над документом, который по праву можно назвать первым "Уставом подводного плавания". Щенснович добивался строительства бассейна для своих лодок, теребил начальство, требуя средств на развитие учебной базы отряда. Столь же беспокойными и деятельными были и ближайшие его помощники - командиры учебных подводных лодок лейтенанты Ризнич, Власьев, Гадд-второй, Заботкин...
Ризнич составил первый "Словарь командных слов по управлению подводными лодками", лейтенант Белкин разрабатывал тактику ночных атак. Это стоило ему жизни. Во время учебной атаки подводную лодку "Камбала", на которой находился Белкин, нечаянно таранил линкор "Ростислав".
Питомцы отряда учились не в классах, учились прямо на подводных лодках, учились в море. Тонули, горели, садились на мели, но горькая соль морского опыта уточняла инструкции, рекомендации, правила для тех, кто поведет потом свои "Барсы" и "Пантеры" в боевые походы сначала первой мировой, а потом и гражданской войн...
Не раз на флоте добрым словом вспоминали Щенсновича за его поистине подвижническую деятельность по созданию на Балтике первого отряда подводников.
Впечатляет и краткий перечень того, что сделано им для становления подводного плавания. Создан на деле (а не на бумаге) Учебный отряд подводного плавания. В нем не только обучали офицеров и матросов-подводников, но и регулярно передавали флотам приведенные в боевую готовность лодки вместе с экипажами. Был сооружен бассейн для стоянки двадцати лодок. Устроены пирсы для швартовки лодок, станция для пополнения запасов электрической энергии и сжатого воздуха. Установлен опреснитель. Построен эллинг с док-мостом для подъема с воды лодок на зиму.
Все подводные лодки обязательно проводили атаки учебного корабля "Хабаровск" и других военных кораблей. Требовалось провести удачные выстрелы, прежде чем лодка будет замечена. Ежегодно лодки посещали все порты Балтийского моря. Со временем преобразовалась и плавучая база отряда- транспорт "Хабаровск". На нем установили две динамо-машины, компрессоры высокого давления, опреснитель и рефрижератор. Благодаря интенсивной деятельности Учебного отряда, были подготовлены квалифицированные специалисты, сумевшие достойно представить русский подводный флот в первую мировую войну.
Помимо всего прочего, флагман русских подводников разрабатывал тактику подлодок и методику обучения экипажей, он заложил основы профессионального отбора подводников и изучал психологию людей, заключенных в тесное замкнутое пространство стального корпуса. При всей широте своих планов и замыслов Щенснович вникал в такие "мелочи", как покрой дождевого платья для верхней вахты или замена казенной водки в рационе подводников на горячий грог, "ибо последний обладал более сильным противопростудным действием".
Однажды подводная лодка лейтенанта Ризнича задержалась с возвращением в Либаву из Риги на несколько суток. Свое опоздание командир объяснял тем, что не смел нарушить запрет начальника отряда закупать бензин у частных лиц.
"К сведению господ офицеров,- писал в приказе по этому поводу Щенснович,впредь руководствоваться только интересами дела, даже если приходится поступать вразрез с моими распоряжениями".
Прекрасно сказано-по-нахимовски, по-макаровски!
Смерть Эдуарда Николаевича Щенсновича в 1911 году явилась тяжелой потерей для подводного плавания России.
Его место занял контр-адмирал П. П. Левицкий, бывший цусимец, командир крейсера "Жемчуг", человек, который вместе с сыновьями-моряками достойно продолжил дело первого флагмана русских подводников. О нем высоко отзывался замечательный флотский прогрессист адмирал Н. О. Эссен.
Было бы величайшей несправедливостью не вспомнить здесь имя одного из конструкторов и командира первой русской боевой подводной лодки "Дельфин" Михаила Николаевича Беклемишева.
В 1936 году в Ленинграде в доме близ Поцелуева моста через Мойку тихо скончался на 78-м году жизни "русский капитан Немо". Некрологов в газетах, к сожалению, не было...
