– Ты за зиму не придумал, как наладить производство мебели?
Он ухмыльнулся, и мы сели за проект. Чувствуете? Ни минуты промедления. Словно на днях опять начнется зима и я опять уйду в алкогольную спячку. К вечеру я позвал к себе Инту, и мы с Игорем изложили план по мебельной фабрике. Он его зарубил просто:
– Кому это нужно?
Ответ был прост.
– Мне, – сказал я.
– Но для тебя одного можно и вручную все изготовить, – сказал он.
Однако уже на следующее утро кузнец получил заказ на пилы ручные, лобзики и пилы дисковые, которые мы намеревались раскручивать с помощью различных передач приложением рабской силы. Через неделю, получив все заказанное, мы собрали первые верстаки и станки. И понеслось… Первоначально все изготавливалось только для нашего «замка». Пять кроватей. Двадцать стульев. Десять столов. Один трон. Оружейные пирамиды: для меня в подвал и стойки для оружия охраны – копья запасные ставить, мечи вкладывать.
Жена Инты на радостях начала оформлять тронный зал. Выселив из самой большой жилой комнаты охрану, она произвела там косметический ремонт. Натянув на стены ткань, специально для этого изготовленную в огромных количествах, она с помощью рабов и охраны перетащила туда трон. Сзади дикого сооружения, названного мной по недоразумению престолом, установила два кресла, изготовленные для нас. Себя при Инте на церемониях она не видела, а мы и не настаивали. Я теперь, когда приползал вечерами, не на пол падал, а на кровать с мягким матрасом, набитым шерстью каких-то диких животных. Воняло жутко, но пришлось привыкнуть.
Пока обустраивали замок и приводили в порядок его комнаты, Игорь переселился в казарму, и я стал видеться с ним только на собраниях или когда ему что-то было нужно. Чтобы вот так просто прийти поболтать, он, конечно, ленился. Зато я переселился в его комнату с очагом и почувствовал себя практически человеком. Ну, не хватало тепла для моей божественной сущности! Я даже подумывал, а не переселить ли навсегда десантника в казармы. Он вроде был не против.
Но в один прекрасный день пришел Игорь и сказал с грустью:
– Все.
– Что все? – испугался я, чуть не бросившись к узкой бойнице посмотреть, как это «все» валится в пике с небес.
– Я закончил первый выпуск, – сказал он, и я слишком громко облегченно вздохнул.
– Академии? – спросил я на всякий случай. Мало ли что он там еще готовил, пока пропадал днями и ночами.
– Ага. Нас холодному оружию тоже год учили. И я за год уложился, – с довольной, но немного грустной улыбкой сказал он.
– И что? – спросил я, не понимая, в чем смысл такого трагизма в голосе. Мыльных опер пересмотрел на своем браслете?
– У тебя теперь двести боевых зверей, – уведомил он меня. – Владеют всем: от камня до пики.
Я не поверил. Вечером на потеху поселка и на устрашение врагов, которых у нас пока официально не было, был проведен показательный парад курсантов.
Я говорил, что он там диверсантов готовил? Да? Ну, так вот он их подготовил. То, что они показали, было выше моего понимания необходимого уровня. Как можно ломать деревья моего имени, если они железу с трудом поддаются? Ломать голыми руками. Особенно мне понравился паренек, что шутя, безоружный, отбивался от двух охотников с копьями, приглашенных из моей личной охраны. В конце он покрошил их копья и под восхищенные возгласы толпы сделал сальто назад. Потом я его же видел с мечом. Верьте на слово, это машина смерти. Это танец смерти. Танец стали тела и стали меча. Он был богом оружия. И только в самом конце я узнал в нем младшего сына правителя Атиса. Его папаша даже через купцов не пытался узнать о судьбе отпрыска. А он здесь превратился в этакого монстра. Потом были скачки на керах и метание копья на скаку. Потом стрельба из лука. Не охотничьего, а тяжелого, специально изготовленного для Академии. Тяжелая стрела из него прошибала панцирь. Всего их изготовили штук триста, и все они осели у курсантов. Бывших – выгнанных и выпущенных. Оружие у отчисленных никогда не отбиралось. Еще я посмотрел, как ради показухи дерется одной рукой сам Игорь. Я понял, что он всегда мог убить меня, не вставая с места и на любом расстоянии в пределах видимости. Он, как кегли, валил курсантов. Но не калечил. Вся Академия побывала в грязи, перед тем как он, умотавшись, выбрался из этой кучи малы. Восторгу зрителей не было предела. Хозяин кабака притащил два бочонка пива и передал их Игорю.
