— А ничего, — сказала Настя, — жили же они, не зная, друг о друге столько лет, и дальше так будет.
— Так да не так… Да что ты в любви-то понимаешь? — улыбнулся Виктор.
— Да уж кое-что понимаю! Мы вот с тобой тоже не с луны свалились! Сам-то за десять верст ко мне на лыжах бегал, — вздохнула Настя.
— Ну, бегал. А ты, ты-то сколько раз сама ко мне прибегала?
Мими что-то говорила Тое, и они смеялись.
— Да ладно тебе, смотри — люди над нами смеются, — отмахнулась Настя.
Через час все четверо вернулись с почты. Иван был доволен:
— Теперь будем ждать!
— И что вы написали? — спросила Настя.
— Диктовал Кова, а писал я, текст такой: «Срочно сообщите имя отчество родителей Егора, место отбывания, другие данные. Иван».
— Холосо, очень холосо, — одобрила Мими.
А Иван продолжал:
— На почте сказали, что через час она будет там, если Рита Ивановна ее получит через два часа, то она ответит сразу, она, ведь живет рядом с телеграфом. Сюда ответ придет через четыре часа, это уже будет ночью. Но вот Кова подлизался к заведующей почтой и она сказала, чтобы мы подошли через четыре часа к ней домой.
— Ну, если считать, что сейчас уже почти четыре часа дня, то телеграмма будет где-то в восемь вечера, — подытожила Настя.
— Вот и отлично, мы поужинай и пойдем прохулка, а там и ответ, — сказал Таро.
Тики поманила Ивана за собой в другую комнату. Взрослые остались одни. Вошли Виктор и Тое, помыли руки.
— Ну, что выходили? — спросил Виктор.
— Все хоросо, — ответил Кова, — теперь ждем.
— Может, в лес прогуляемся? — предложил Виктор.
— Нет, нет! — запротестовала Мими. — Только не в лес!
Решили посидеть дома. Настя достала лото, разложили карточки. Из соседней комнаты часто слышался неудержимый хохот.
— И как они ухитряются понимать друг друга? Да еще смеются!
Вдруг Мими бросила свои фишки-бочонки и встала из-за стола.
— Ви знай, что я думать? Если почта звонить полицай наш телеграмм, тохта ми удивить, испухать нету.
— Вполне возможно, — сказал Виктор. — Нужно что-то придумать.
— Надо перехватить где-то, — сказал Таро.
— Можно. В районе на телеграфе, — сказал Виктор, — сейчас возьму машину, через час мы будем там, должны успеть. Поедем с Таро, остальные сидят тут и не высовываются. — Виктор почти командовал.
— Я с вами! — заявила Мими.
Виктор вопросительно посмотрел на Ково.
— Пусть, пусть, — сказал он. Прямиком, через огороды, быстро добрались до гаража лесхоза.
Сторож не противился. Виктор попросил его не говорить никому. Ехали всего двадцать минут. Дом районного телеграфа стоял недалеко от дороги. Дежурила молодая симпатичная девочка. Виктор показал свои документы, объяснил суть дела.
— А может, уже был телеграмм, — сказала Мими.
— Да нет, я же знаю, — сказала девочка и посмотрела на аппарат, который светился и шумел, но молчал. Решили ждать. Сели. Прошло несколько минут. Аппарат вдруг забарабанил так, что все даже вздрогнули. Девочка спокойно посмотрела на ленту, которая скользила прямо на пол. Потом аппарат замолчал. Виктор подошел к окошку.
— Нет, — сказала телеграфистка, — это не вам.
Еще несколько раз работал аппарат, и как ни ждали Виктор, Мими и Таро, а все же возглас: «Ваша!» был неожиданным. Все смотрели на аппарат. На ленте уже шел текст, и девочка вслух читала: «Исаев Иван Васильевич Исаева-Труфанова Валентина Анатольевна, драгоценности перстень печатка браслет именные граф Чубаров погибли сложных обстоятельствах начальник смены Литовченко Макар Гаврилович, надзиратель Денисов В.Г. Рита.» — Аппарат замолчал. Мими уговорила телеграфистку не регистрировать телеграмму. Через час они вернулись домой. Полдела было сделано.
Глава одиннадцатая
Начальник Чулымского райотдела милиции Денисов Валентин Григорьевич был в области на хорошем счету. Раскрываемость преступлений почти стопроцентная, порядок во вверенном ему учреждении — образцовый; иногда, правда, просачивались жалобы на грубость начальника. Так это бывает почти с каждым мало-мальски требовательным человеком. Женился он удачно — на сестре секретаря райкома партии, живут дружно. Жена — учительница, последние пять лет — завуч в школе. И вот сегодня первая трещина — и все из-за этого паршивого Сердюченко!..
