Государства Южной Индии в XV–XVI вв.
Еще в середине XIV в., сразу же после того, как Мухаммед Туглак покинул завоеванную им Южную Индию, в центре Декана мятежные эмиры подняли восстание против него и провозгласили своим правителем-султаном некоего Бахмана, ставшего основателем династии Бахманидов, распространившей свою власть на большую часть Декана. Как и Делийский султанат, государство Бахманидов было мусульманским, а основные политические раздоры в нем сводились к острой борьбе между первой волной исламских завоевателей («деканцев») и новыми пришельцами с севера, занявшими наиболее влиятельные посты. Государственная администрация, формы землепользования и взимания ренты-налога были здесь теми же, что и на севере, т.е. складывались по северному стандарту.
Принявшие титул шаха правители государства Бахманидов вели ожесточенные войны с расположенным к югу от них индусским государством Виджаянагар, но эти войны больших результатов не дали. Во второй половине XV в. внутриполитическая борьба между деканцами и пришлыми (афаки) усилилась, причем она обострялась еще и тем немаловажным обстоятельством, что деканцы были в основном суннитами, тогда как афаки – шиитами. И хотя внутренние распри суннитов и шиитов не слишком сильно отражались на благополучии государства (стоит напомнить, что посетивший это государство в 1469–1472 гг. тверской купец Афанасий Никитин оставил восхищенное описание его), они в конце XV в. все же привели к его распаду на части. Возникло пять самостоятельных княжеств – Биджапур, Берар, Бидар, Голконда и Ахмаднагар, крупнейшим из которых был Биджапур. Вместе с Гуджаратом, делийский наместник которого в XV в. тоже провозгласил себя независимым султаном с шахским титулом, Биджапур на рубеже XV–XVI вв. вел войны с усилившимися на территории Индии и пытавшимися расширить свои владения и сферу своего влияния – как политического, так и в торговых делах – португальцами, захватившими, в частности, биджапурский остров Гоа.
Государство Виджаянагар возникло практически почти одновременно с Бахмани. Завоевав и присоединив к себе ряд независимых княжеств, Виджаянагар уже на рубеже XV–XVI вв. превратился в крупное индуистское государство, равного которому на юге Индии еще не бывало. И хотя власть самого правителя-махараджи здесь была не слишком устойчива, так что в результате дворцовых переворотов одна династия порой сменяла другую, в целом централизованная администрация, многое заимствовавшая у своих северных мусульманских соседей и усилившаяся структурно за этот счет, оказалась значительно более прочной, нежели то бывало прежде. Крепость административного аппарата видна уже в организации власти. Первый министр махапрадхан был практически вариантом великого вазира. При нем существовал совет из глав ведомств и представителей князей, а также некоторых слоев населения, включая торговцев. Наместники-губернаторы не были всесильными владыками в своих областях; напротив, они подчинялись центру и обычно сменялись каждые два-три года. В обязанности их входило прежде всего строго следить за соблюдением порядка в финансовых делах (сбор налогов, поступление дани от вассальных князей). В округах, на которые делились наместничества, теми же полномочиями обладали чиновники, тоже в конечном счете ответственные перед центром.
Весьма сложными, хотя в целом опять-таки напоминавшими исламские, были и формы землевладения. Если не считать полуавтономные княжества, где в основном, видимо, сохранялись традиционные формы вассальных связей (хотя и они могли кое-где трансформироваться под влиянием норм ислама), земли страны в основном были государственными и находились либо в непосредственном ведении казны, либо в условном владении воинов. Условные наделы военных, амарам – нечто вроде исламского икта. Разница, однако, была в том, что военачальники-амаранаяки не только были обязаны содержать за счет доходов с пожалованных им земель отряд воинов, но и имели большие полномочия в деле взимания налогов, т.е. сами определяли норму налогообложения, подсчитывали и распределяли доходы, только часть которых – обычно не более 1/3 – шла в казну. Амарам не был наследственным владением, но на практике он нередко оставался в наследство новым поколениям амаранаяков. Поэтому амаранаяки чувствовали себя в своих владениях достаточно уверенно, чем выгодно отличались от иктадаров. И хотя амаранаяки не были владельцами земель в полном смысле этого слова (владения все-таки оставались служебными и условными), степень их контроля над доходами с их земель была столь значительной, что они порой могли позволить себе и злоупотребления, в частности, содержать меньшее количество воинов, чем то полагалось по норме. Иногда амаранаяки отдавали от своего имени небольшие наделы своим подчиненным, жившим за счет дохода с этих участков.
