Великий основатель русской регулярной армии Петр Великий, заимствовав тактические формы и способы ведения войны от народов Запада, благодаря своему гению, проник тайны истинного военного искусства, отрешился от ложного методизма и дал бессмертные образцы как в области стратегии, так и в тактике.
Инженерное искусство при принятом направлении в стратегии и тактике должно было в рассматриваемую эпоху быстро двинуться вперед. Этому содействовало также и появление гениального французского инженера, впоследствии маршала, Вобана (1633—1707). Деятельность его поразительна: он построил заново 33 крепости и исправил до 300. Он участвовал в 53 походах и 104 боевых столкновениях.
Новатором Вобан явился главным образом в осадном искусстве. Правильная оценка обстановки, решительность и в то же время методическая последовательность действий отдавала ему в 10—15 дней крепости, раньше осаждавшиеся годами. При осаде Маастрихта (1676 г.) Вобан применил параллели (которые до него употребляли лишь турки при осаде Кандии 1666 г.) – три одна за другою как опорные линии рабочих и позиции траншейного караула.
Обороняющийся не решился предпринять ни одной вылазки, и через 13 дней по открытии работ Маастрихт пал. При осаде Валансьена (1677 г.) Вобан убедил в преимуществах для того времени денного штурма перед ночным. Осада Люксембурга (1684 г.) дала случай показать выгоды пользования траншейными кавальерами. При осадах Филиппсбурга и Мангейма (1688 г.) Вобан взял на себя руководство артиллерией и впервые применил рикошетную стрельбу вдоль верков крепостной ограды; позднее же, при осаде крепости Адт (1697 г.), он вел эту стрельбу с таким необычайным успехом, что артиллерийская оборона быстро умолкла, а гарнизон, объятый страхом, почти не оказал сопротивления (крепость взята в 14 дней). При осаде Адта Вобан характерно отличил различные роды стрельбы (рикошетный, демонтирный и навесный), упорядочил ее и указал наиболее соответствующие ей цели.
При Вобане же получила первенствующее значение и навесная стрельба из мортир, целью которой он назначил не столько город и его мирных жителей, сколько верки и войска на них. Осадою крепости Адт Вобан руководил лично и вполне самостоятельно, под конец своей жизни, когда опыт минувших войн уже оформил в уме его сущность осадных действий, а знакомство со всеми крепостями, из коих многие он сам строил или исправлял, указывали ему на слабые стороны фортификационных сооружений того времени; поэтому осада Адта может служить образцом рационально веденных осад, подобно тому как цитадель Лилля долгое время после Вобана служила в школах образцом фортификационного искусства.
Чтобы оценить предложения Вобана по атаке и обороне крепостей, довольно сказать, что его указаниями и теми началами, какие он положил в основу осадных действий, пользовались до последнего времени и если не пользуются ими теперь, то только потому, что с 1870 г. не осаждали еще ни одной крепости. Систематизирующий ум Вобана нашел благодарное поле деятельности в упорядочении приемов пользования подземными минами, почему Вобан и создал минное искусство, дав его позднейшей теории начальные основы в опытах в Турне (1686 г.) и возможность дальнейшей практической разработки этой теории учреждением минных и саперных рот.
Таким образом, если Эрара французы называют «отцом фортификации» во Франции, то они вправе считать Вобана «отцом современного осадного искусства», которому учились затем у французов все прочие государства Европы. При своих фортификационных работах, культивируя исключительно бастионную систему и, несомненно, отдавая себе отчет в ее недостатках, Вобан не оставил какой-либо определенной системы, хотя преемники его и искали таковой среди верков им построенных или исправленных крепостей.
Отличают две его так называемые простые системы (1-ю и 2-ю) и две другие, более сильные, называемые сложными; из них одна – ландауская, а другая – ной-бризахская, по именам построенных им крепостей. Во всех своих постройках Вобан главным образом руководился принципом применения верков к обстановке и местности.
