Хатак долго сидел, молча обдумывая
услышанное. Наконец заговорил.
- Еще раз убеждаюсь что ты, Петр - мудрый
шаман. И это как раз тоже большая проблема. Послал Полоз духа или было так как
ты говоришь, но, думаю, моему приходу не обрадуются ни вождь, ни шаман. И то,
что в племя привел тебя как бы я, не добавит любви и тебе. Уверен, пакости мне
и дальше обеспечены, но я свой, у меня немалый авторитет и теперь я буду
вдвойне осторожен, ты же чужак и тебе придется в племени нелегко. И я просто не
знаю что делать, Петр?
- Успокойся, Хатак. Мне приятно, что
такой человек как ты, волнуется за меня, но не думаю, что останусь жить в
племени Правильных Людей.
- Понимаю - покивал головой Хатак -
дойдешь с нами до Осенней Охоты и выберешь себе племя. Такой шаман всем
пригодится.
- И снова ты не угадал старый. Думается
мне, что жить я буду один.
Улети я сейчас на небо, Хатак так бы не
удивился. Мало ли что умеет Горький камень. Но жить одному!!!
- Жить одному нельзя! - воскликну Хатак.
Весь его жизненный опыт и знания восставали против этого. Это в полетах он не
силен, а в вопросах выживания он большой специалист!
- Да ну! - парировал я - Жил же я до
встречи с вами один и жив, как видишь.
Брешу на "голубом глазу" и
совесть не мучит.
- Но почему?!!
- Потому что жить как привыкли вы, я не
могу, да и не хочу, а жить так как хочу я, врядли кто-то согласится.
- Но как, как? - не унимался Хатак - Как
ты будешь жить один?
- Думаю что нелегко. Но надеюсь с твоей
помощью, мой друг, чуть легче. А вообще пойдем-ка спать, завтра у нас с тобой
будет тяжелый денек.
И ушел в темноту, оставив у костра
потрясенного деда.
Я сидел и меланхолично наблюдал, как в
котелке медленно побулькивает нехитрое варево. Также неспешно
"побулькивали" мысли в моей голове. Подумать было о чем.
Вчера состоялось феерическое вступление
нашего отряда в стойбище Правильных Людей. Само стойбище раскинулось между
каменными крутинами и берегом реки. Навскидку народу в племени было человек двести
пятьдесят и из них охотников человек семьдесят, стариков было немного, в
основном женщины и дети. Я конечно не специалист, но кажется мне, что это очень
большое племя для этих времен. И не удивительно, что живя охотой и
собирательством, им все время приходится перемещаться с места на место. Такая
толпа, словно саранча, очень быстро выжирает все съедобное вокруг себя. Ну и
само стойбище, в общем, не обмануло моих ожиданий. Полукруглые, невысокие, даже
не знаю как их назвать, чумы что ли, из облезлых шкур натянутых на деревянные
каркасы, а кое где и на ребра мамонта, стояли где кому как удобно. Вонь от
костров, от выделываемых шкур, кости под ногами, еще какой-то мусор, мухи в
преизрядном количестве, запросто можно наступить ногой на "мину".
Короче полный букет антисанитарии. И сами первобытные товарищи так
"озонируют"... Я все понимаю, каменный век, то, се, но мать моя -
женщина, речка же рядом! Неужели нельзя лишний раз пойти, извините за грубость,
жопу помыть?
Слава богу, повезло! Как выяснилось, жить
шаману внутри стойбища как бы не принято, а не то гостипреимство Хатака я боюсь
не пережил бы. Я тогда быстро сориентировался, и пока Хатака не взяли в оборот,
попросил найти мне для прожитья удобное место. Так что, поставил я свой шалашик
недалече, в удобном распадке окруженным небольшими кустами. Уютненько так, и
дрова, и до речки недалеко, опять же любопытных поменьше. Большой шаман Горький
Камень, знаете ли, шуму не любит, отвлекает от размышлений о высоком, со злости
враз в лягушку может превратить. Я именно так и наказал всем охотникам в
стойбище про себя рассказывать. Пока действует.
Сама встреча отряда соленосов прошла
неоднозначно. И если основная масса народа искренне радовалась ибо всех считали
уже погибшими, о чем, кстати, Пестрый Полоз после долгого камланья уже всех
оповестил, то вождь со товарищи был намного сдержанней. Особо кислой рожей
выделялся шаман. Еще бы, он тут мухоморы курит, не спит ночами, здоровье
подрывает - пророчествует, и нате вам... Мало того, что вернулись, хотя и не
все, так еще с собой могучего шамана приперли. Если так ронять авторитет, его и
об землю ушибить недолго.
