История Русской армии. Часть 2. От взятия Парижа до покорения Средней Азии - страница 109
Австро-Венгрия и Англия заняли открыто враждебную позицию. Британская эскадра адмирала Горнби (3, затем 6 броненосцев) вошла в Мраморное море. Свирепый ненавистник России Дизраэли заявил, что русские в Константинополь не войдут. И смелый англо-австрийский блеф удался. Успех этой бравады превзошел все ожидания наших супостатов. Дымки трех броненосцев подействовали сокрушительно на нашу талантливую дипломатию, столь высоко державшую русское знамя… Мы капитулировали по всему фронту, победоносные полки были остановлены в полупереходе от заветной цели. Победители были поставлены в унизительное положение каких-то полупобедителей, которым из-за границы скомандовали: Смирно! Равнение на Лондон!..
Заняв Константинополь и став твердой ногой на Босфоре, мы бы сразу и окончательно вывели бы из строя Турцию, поставив ее в физическую невозможность возобновить военные действия. Воинственный пыл венских и лондонских политиков сразу охладел бы. Русские канониры у пушек босфорских фортов подействовали бы отрезвляюще на адмирала Горнби и – что самое главное – на премьера Дизраэли. Случилось то же, что и в Восточную войну. Наша дипломатия, боясь восстановить Европу на Россию своей смелостью, восстановила ее на Россию своей робостью. Мы даже не догадались задержать у себя 145000 турецких пленных до выяснения международной обстановки! Возвратив их в конце весны, мы собственными руками воссоздали турецкую армию, с таким трудом сокрушенную у Плевны, Шипки и Филиппополя.
Турецкая армия у Константинополя крепла с каждым днем, наша – таяла от болезней. Осман-паша вновь стал во главе своих восстановленных таборов, и в конце мая 120000 винтовок Пибоди готовы были в любую минуту засыпать свинцом наши позиции. Заменивший великого князя Николая Николаевича генерал Тотлебен стал готовиться к оборонительной кампании…
Весенние месяцы ознаменовались резким конфликтом с Румынией. Россия присоединила Южную Бессарабию, отторгнутую у нее в 1856 году, и этим упразднила унизительное для ее достоинства условие Парижского мира. Румынии вместо этого дана Добруджа, втрое превосходившая территорию Измаильского уезда, и этим дан доступ к морю. На резкий протест Румынии наше правительство пригрозило разоружить румынскую армию. В Валахию двинут XI корпус, 1-я и 11-я кавалерийские дивизии и 2 резервные пехотные дивизии из сформированных в конце зимы в России. Всю весну русские и румыны простояли в готовности кинуться друг на друга.
Бисмарк вызвался быть посредником между Россией, Турцией и Европой. Честный маклер преследовал заднюю мысль: угодить Австро-Венгрии (подготовив этим почву для союза с ней) и мимоходом свести кое-какие счеты с Россией, отомстив за русскую интервенцию в пользу Франции в 1875 году.
И Россия пошла в Берлин извиняться за свою победу. Берлинский трактат свел на нет Сан-Стефанский договор. Приобретения России сводились к Карсу, Ардагану и Батуму. Баязетский округ и Армения до Саганлуга возвращались Турции. Территория Болгарского княжества урезывалась вдвое (Болгарии не дали выхода к Эгейскому морю). Сербия, получившая незначительное приращение, разочаровалась в России и вошла в орбиту австрийской политики[212]. Зато Австро-Венгрия получила в управление Боснию и Герцеговину[213], и почва для ее союза с Германией против России была подготовлена. Англия за демонстрацию своих броненосцев получила остров Кипр (ценный опорный пункт в восточной части Средиземного моря), а Дизраэли за свою победу над Россией получил титул лорда Биконсфильда.
Русским войскам предоставлено право оккупировать Болгарию и Восточную Румелию (автономная провинция – буфер между Болгарией и Турцией) в продолжение 9 месяцев со дня подписания мира (с 1 июля 1878 года). Гвардия, гренадеры, VIII корпус, 3-я пехотная дивизия и стрелки были перевезены из Фракии в Россию морем, XI корпус из Румынии – по железной дороге. Прочие же войска (IV, IX, XII, XIII, XIV корпуса, 2-я пехотная дивизия, 1-я, 2-я, 4-я резервные пехотные дивизии, 4-я, 8-я, 9-я, 12-я, 13-я кавалерийские дивизии, 7 казачьих полков) остались в распоряжении императорского комиссара генерала князя Дондукова-Корсакова
