Индраугнир приземлился, сокрушив многих демонов своим весом. Аэнарион, приземлившись на дно скалистой долины, спрыгнул с седла-трона, пригвоздив еще одного демона острием копья. Дракон и король боролись бок о бок; Аэнарион белой тенью крушил копьем, клыки и когти Индраугнира раздирали и разрывали все, что появлялось в пределах досягаемости, хвост хлопал и щелкал сзади.
Вокруг и возле них ударили драконьи князья, каждый выпад предварялся порывом ветра из-под крыльев дракона и заканчивался броском тел в воздух. Выше по склону Каледор и Эолоран вели эльфийских лордов вниз в схватку, мерцали мечи и копья. Как огонь прожигает куски пергамента, линия эльфов точно наступала, оставляя позади сокрушенных демонов.
Когда солнце низко склонилось в небесах, пошла резня, резня, которую до этого нельзя было назвать реальным сражением. Хотя враги превосходили их численностью, эльфы не уставали и не останавливались, ни один из их числа не дрогнул перед врагом. Поскольку их численность уменьшилась, мощь демонов пошла на спад и шторм Хаоса умерился, облака рассеялись, когда армия была отброшена. Как только последние лучи сумрака прорезали темные горы, последний из демонов рассыпался и погиб, их духи вернулись назад в нематериальную сферу, из которой они появились.
В центре ущелья, окруженного горами трупов демонов, которые пузырились и шипели, рассеиваясь в туман, стоял гордый Аэнарион. Эолоран подошел к нему, неся белый стяг. Он вручил штандарт своему лорду, воздевшему его высоко вверх, чтобы подать сигнал о победе. Праздничные песни заполнили низ долины, ясные голоса эльфов выдавали радость и облегчение в их сердцах.
Той ночью Аэнарион встал лагерем на склоне горы, недалеко от вьющейся тропы, которая привела к пещере, освещенной красноватым светом, где находилась Наковальня Ваула. Прошло счастье победы, и в лагере было тихо, поскольку эльфы помнили, что многие одержали триумф над демонами, но всё же противник не был побежден. В тишине ночи звучал звон молотков и перезвон металла, поскольку жрецы Бога-кузнеца продолжали свою работу; своевременное напоминание всем, что война не закончилась.
Эолоран и Каледор посетили своего Короля-Феникса в его белом шатре. Все еще одетый в золотые доспехи, Аэнарион сидел на простом троне темного дерева, его плащ был небрежно откинут за спину. Верховный лорд Азуриана улыбнулся, когда они вошли, но Укротитель Драконов не разделял удовольствие Аэнариона.
— Сегодня ни один не пал, и я благодарен за это, — сказал Каледор. — Все же так возможно не всегда. Мощь благословения Азуриана хранит тебя, Аэнарион, но она не делает наших людей неуязвимыми. Наш противник бесчислен, и они действительно вечны. Я смотрю на этот опустошенный мир и вижу, что Ултуан — не только остров в море, но остров света во тьме. Наши противники не могут быть побеждены мечом или копьем.
Аэнарион утомленно вздохнул.
— Ты снова говоришь о своем плане избавления мира магии, — сказал Король-Феникс. — Сколько раз я должен говорить, что безумно покончить с той властью, которая дает нам больше силы для борьбы?
— Несмотря на то что бури магии, которые охватывают наше королевство, можно использоваться к нашей выгоде, без них демоны не могут существовать. Ты видел сегодня, что может сделать мой вихрь, если произойдет в большем масштабе. Без подтвержденных свойств этого магического ветра демоны бы не рисковали здесь численностью. Нужна только небольшая подготовка, некоторое количество естественных магнитов, точно расположенных вокруг острова, чтобы подготовить Ултуан для колдовства.
Король-Феникс не сказал ничего, что они вдвоем провели много лет, обсуждая подробности плана Каледора. Это был Эолоран, который нарушил тишину.
— Риск слишком велик, Каледор. Если ты неправ, твой план оставит нас беззащитными. Только прикосновением магии эти появления могут быть разрушены. Без магии наши мечи будут бесполезны, наши копья и стрелы — оружием не больше, чем ветви дерева.
— Мы не сможем победить, — спорил Укротитель Драконов. — Сто оборотов мира мы боролись, и ни на шаг ближе к победе сейчас, чем в тот первый день. Вместо каждого поверженного нами демона на его месте возникает другой. Вы стоите в заводи, наполняющейся так быстро, насколько возможно, в то время как должны задержать весну, которая подкармливает ее.
