Меня одолели сомнения. Контрабанда? Никогда в жизни этим не занимался. Взглянув на меня, человек сказал:
— Никаких наркотиков, никакого оружия, ничего опасного. Только продукты, чтобы помочь людям выжить, и немного предметов роскоши женщинам на радость.
Мне это показалось странным. Чехословакия не походила на страну, которая могла бы себе позволить экспорт продовольствия и предметов роскоши. Я так и сказал, на что мужчина ответил:
— Вы совершенно правы, все это поступает из другой страны, а мы только переправляем товар дальше. Русские грабят оккупированные страны, вывозя все их имущество. Они набивают целые составы ценными товарами и отправляют горы барахла высшим партийным начальникам. А мы всего лишь перехватываем эти составы с отличным продовольствием, которое потом переправляем в те страны, где оно нужнее всего. В этом участвуют все пограничные службы. Вам надо будет только вести машину, а я буду сидеть рядом.
— Хорошо, — сказал я, — покажите мне ваш груз. Если в нем нет наркотиков, и вообще ничего опасного, тогда я повезу вас, куда скажете. Он рассмеялся и сказал:
— Загляните в кузов. Смотрите сколько хотите. Мой штатный водитель заболел, и я думал, что сам смогу справиться с машиной. А оказалось, что не смогу, потому что ничего не смыслю в механизмах. До того как война лишила меня работы, я был довольно известным юристом в Вене.
Я хорошенько порылся в кузове. Как он и сказал, там были только продукты и немного шелковых штучек, которые носят женщины.
— Я удовлетворен, — сказал я. — Я повезу вас.
Он уступил мне место водителя, и мы тронулись в путь через Братиславу в Австрию, через Вену и Клагенфурт и наконец в Италию, где наше путешествие закончилось в Вероне. Пограничники останавливали нас, устраивали спектакль с досмотром товаров, но стоило сунуть им в руки небольшой пакетик, и они отпускали нас на все четыре стороны. Однажды нас обогнала полицейская машина и резко остановилась прямо перед нашим носом, заставив меня буквально встать на тормоза. К нам бросились двое полицейских с оружием в руках. Но после предъявления каких-то документов они в смущении отступили, бормоча бесконечные извинения. Мой новый работодатель, похоже, был мною очень доволен.
— Я могу связать вас с человеком, который перегоняет грузовики в Швейцарию, в Лозанну, — сказал он, — и если он будет вами доволен так же, как и я, то сведет вас с человеком, который поможет зам добраться до Людвигсхафена в Германии.
Целую неделю мы бездельничали в Венеции, пока выгружался один товар и грузился другой. К тому же мы хотели передохнуть после утомительного рейса. Для меня Венеция оказалась ужасным местом, в этой низко расположенной местности мне было очень трудно дышать. Словом, мне этот город показался открытым канализационным стоком.
Из Венеции уже на другом грузовике мы отправились в Падую, Виченцу и Верону. Все чиновники относились к нам как к благодетелям общества, и я недоумевал, кто же такой на самом деле мой работодатель. По его ауре, а ведь аура никогда не лжет, было очевидно, что он хороший человек. Я ни о чем его не расспрашивал, поскольку меня это не особенно интересовало. Все, что мне было нужно, — это двигаться дальше, продолжая выполнять задание своей жизни. Как я знал, его выполнение не может начаться, пока я не осяду в каком-нибудь месте, прекратив скитания из одной страны в другую.
Однажды в мою комнату в веронском отеле вошел мой работодатель.
— Есть один человек, с которым я хочу вас познакомить. Ближе к вечеру он приедет сюда. Ах да, Лобсанг, лучше бы вам сбрить бороду. Американцам, похоже, не нравятся бороды, а этот человек американец, который занимается восстановлением грузовиков и легковых автомобилей и перегоняет их из одной страны в другую. Так как насчет бороды?
— Сэр, — ответил я, — если американцам или кому бы то ни было не нравятся бороды, это их личное дело. У меня переломана челюсть от ударов японских сапог, и бороду я ношу, чтобы скрыть следы травмы.
Мой работодатель поговорил со мной еще немного и перед тем, как расстаться, вручил мне вполне приличную сумму, говоря, что, поскольку свою часть сделки я выполнил, теперь его очередь выполнить свою.
