История отравлений. Власть и яды - страница 14

/ta/iae бессовестных правителей, обуреваемых амбициозной жаждой безграничной власти, точно так же ненавидел Феррето Феррети из Виченцы, который являлся приверженцем идеала коллективного управления. Он ссылался на Платона, утверждая, что в качестве средства борьбы против тиранов философ допускал человекоубийство, в принципе отвратительное. Феррето Феррети без колебаний ставил Александра рядом с Дионисием Сиракузским, как правителей- тиранов, карьера которых была по справедливости и вовремя прервана ядом. Сходными были и взгляды Петрарки. Поэт отмечал, что, воспринимая восточные обычаи, царь Македонии превратился в деспота.

Александр Парижский, со своей стороны, тоже клеймил произвол властителя. Вопреки традиции и даже вопреки последовательности собственного рассказа он сделал убийцами наместников Тира и Сидона. «Восточное» происхождение само по себе не означало ничего хорошего. Название Тир связывалось со словом тиран, а оно, в свою очередь, возводилось в Средние века к латинскому слову tyrus — гадюка. Организаторы заговора были жалкими людишками, «подлейшими рабами», опрометчиво возвышенными по воле царя. Всякому правителю, — окружавшему себя не баронами, по праву призванными советовать монархам, а слугами низкого происхождения, приходилось задуматься о примере македонского царя. Таким образом, Александр Парижский, по-новому излагая сюжет, проявлял в первую очередь не буйство фантазии и даже не стремление заклеймить неверных вассалов. Он формулировал внятное послание правителям своего времени, окруженным низкими льстецами. Последних разоблачал также и Жан Солсберийский. Литераторы и мыслители говорили совершенно об одном и том же.

Итак, миф об отравлении Александра Македонского оказался столь живуч потому, что позволял авторам разграничивать власть благотворную и власть пагубную. Там, где поклонники рыцарства видели средство победить непобедимого, озабоченные ростом могущества монархов клирики обнаруживали следствие тирании. Еще один важный момент, проявляющийся во всей этой истории, это то, какую роль может играть обвинение в отравлении. Ссылки на применение яда широко использовались в пропаганде преемников Александра. Они служили идеологическим оружием для борьбы с претендентом на политическое наследство, например с Антипатром. Яд становился инструментом не только устранения правителя, но и дискредитации противника. Причем жало клеветы разило так же уверенно, как и реальные отравляющие вещества.

Со смертью Александра Великого в Восточном Средиземноморье начался период эллинизма. Гигантская держава оказалась разделенной на несколько государств под властью сподвижников македонского полководца: Грецию и Македонию, царство Селевкидов, Егапет. Сохранившиеся в Малой Азии и в Палестине династии также находились под влиянием эллинистической элиты. В Греции основой политической организации продолжал оставаться полис, тем не менее вокруг все прочнее утверждалась монархическая система с ее дворами, интригами, т. е. обстановкой, благоприятствовавшей преступлению. В 312-64 гг. до н. э. не менее дюжины правителей династии Селевкидов погабли в результате убийства, ав егапетскойдинастии Птолемеев (Лагадов), правившей в 323-30 гг. до н. э., убийство стало практически обычным способом наследования. Культура дворов властителей эллинистического мира во многом восходила к персидекой монархии с ее ритуалом «предварительного опробования» блюд во время царской трапезы. Эти правители очень интересовались наукой и всегда готовы были использовать знания, для укрепления своей власти. Именио поэтому ад оказывался здесь весьма «ко двору». воплощением всего сказанного является царь Митридат.

В течение века, последовавшего за эпопеей Александра, в эллинистическом мире не прекращалась борьба. Политические элиты оспаривали друг у друга власть, а государствам приходилось противостоять завоевательной политике Рима. Яд использовали, чтобы расправиться с неудобными претендентами на трон и чтобы достичь успеха тайными средствами там, где невозможно было победить силой традиционного оружия.