Он сел на пол посреди церкви и закрыл глаза. С минуту молчал. Потом открыл глаза и встал.
- Нашел, - объявил вампир.
- Так быстро? - удивился я. - Я думал, это займет много времени.
- Я не первый раз ищу его ауру, - объяснил мистер Джутинг. - И знаю, что искать. Это так же просто, как отыскать иголку в стоге сена.
- Но ведь считается, что это очень трудно!
- Только не для вампира, - проворчал он.
Пока мы собирали вещи, я постоянно озирался по сторонам. Меня кое-что беспокоило, но я не знал, стоит ли спрашивать об этом мистера Джутинга.
- Ну же, - вдруг сказал он, испугав меня. - Давай спрашивай, не тяни.
- А откуда вы знаете, что я хочу вас о чем-то спросить? - удивленно пробормотал я.
Он рассмеялся:
- Для того чтобы понять, что ребенок хочет что-то узнать, вовсе не обязательно быть вампиром. У тебя всегда масса вопросов. О чем ты хочешь спросить на этот раз?
Я глубоко вздохнул и спросил:
- Вы верите в Бога?
Мистер Джутинг озадаченно посмотрел на меня и медленно кивнул:
- Я верю в вампирских богов…
Я нахмурился:
- А у вампиров есть свои боги?
- Разумеется, - сказал он. - У каждого народа свои боги. Египетские, индейские, китайские. И вампиры не являются исключением.
- А как же рай? - спросил я.
- Мы верим в него. Он находится далеко, за самыми дальними звездами. Если мы проживаем праведную жизнь, то после смерти наши души отрываются от земли и улетают за звезды и галактики, на другой конец Вселенной - в прекрасный мир, который называется раем.
- А если вы проживаете неправедную жизнь?
- Тогда мы остаемся на земле, - пояснил он. - Такие вампиры превращаются в призраков и вынуждены вечно скитаться по этой планете.
Я ненадолго задумался, а потом спросил:
- А что значит «праведная жизнь» у вампиров? Что нужно делать, чтобы попасть в рай?
- Жить чистой жизнью, - ответил мистер Джутинг. - Убивать только в случае крайней необходимости. Не причинять людям боль. Не разрушать этот мир.
- Разве то, что вы пьете кровь, не считается грехом? - поинтересовался я.
- Нет, не считается, если только ты не убил человека, свою жертву. Но иногда даже убийство считается благом.
- Убийство - благом? - ужаснулся я.
Мистер Джутинг серьезно кивнул:
- У людей есть души, Даррен. Когда люди умирают, их души попадают на небо, или в рай. Однако есть способ сохранить их частичку здесь, на земле. Если мы пьем понемножку, мы не забираем у человека часть его естества. Но если мы выпьем у человека много крови, то часть его остается жить в нас.
- Как это? - нахмурившись, спросил я.
- Вместе с кровью мы поглощаем его воспоминания и чувства, - пояснил вампир. - Тогда этот человек становится частью нас, и мы можем посмотреть на мир его глазами, вспомнить то, что могло бы быть забытым навсегда.
- Например?
Мистер Джутинг на секунду задумался, а потом сказал:
- У меня есть очень близкий, надежный друг - Пэрис Скайл. Он очень стар. Много веков назад он дружил с Уильямом Шекспиром.
- С тем самым Уильямом Шекспиром? С тем, который писал пьесы?
Мистер Джутинг кивнул:
- Пьесы и сонеты. Но не все сонеты Шекспир успел записать, некоторые из его самых известных сонетов были утеряны. Когда Шекспир умирал, Пэрис выпил у него кровь - об этом его попросил сам Шекспир - и смог восстановить забытые сонеты, а потом и записать их. Без них мир был бы хуже.
- Но… - Я запнулся, а потом все же продолжил:
- Вы ведь делаете это только с теми, кто попросит, и с теми, кто уже умирает?
- Да, - подтвердил вампир. - Убить здорового человека - величайшее злодеяние. Но выпить кровь у своего друга, который вот-вот умрет, сохранить его воспоминания, его опыт… - он улыбнулся, - это на самом деле благо. Ладно, - добавил вампир. - Хватит. Поболтаем об этом по дороге. Пора уходить.
Я забрался на спину мистеру Джутингу, и мы заскользили прочь. Он так и не объяснил мне, как ему удается двигаться с такой скоростью. Не то чтобы он быстро бежал, нет, казалось, это окружающий нас мир проносится мимо. Мистер Джутинг говорит, что все вампиры могут «скользить».
Мне нравилось смотреть, как поля и леса пролетают мимо. Мы мчались по холмам и долинам быстрее ветра. Вокруг царила тишина, нас никто не замечал. Казалось, мы находимся в каком-то волшебном пузырьке, который защищает нас от посторонних взглядов.
