- Да.
- Нельзя допустить ни малейшей ошибки, - предупредил он. - Если хоть что-то пойдет не так, весь план провалится.
- Я же не идиот! Сам понимаю! - не выдержал я.
- Тогда приступим! - скомандовал он.
И я приступил.
Одним махом проглотил жидкость, поморщился - на вкус она оказалась очень противная. Я передернулся, когда почувствовал, как все тело немеет. Больно не было, но появился какой-то неприятный холодок. У меня застучали зубы.
Минут через десять зелье окончательно подействовало. Я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, я не дышал (то есть дышал, конечно, но совсем незаметно), сердце остановилось (опять же не до конца).
- Сейчас сломаю тебе шею, - предупредил мистер Джутинг.
Я услышал щелчок - он свернул мою голову набок, - но ничего не почувствовал: тело уже онемело.
- Вот так. Сойдет, - продолжал он. - Теперь надо выкинуть тебя из окна.
Он подтащил меня к окну, постоял минутку, вдыхая свежий ночной воздух.
- Придется швырнуть тебя посильнее, иначе не поверят. Может быть, сломаешь пару-тройку костей. Будет болеть, когда действие зелья пойдет на убыль, но не бойся - я их потом вправлю. Вперед!
Он поднял меня, на секунду замер, потом выбросил меня из окна.
Падал я стремительно, стена дома мгновенно пронеслась мимо, я плюхнулся на спину. Глаза у меня были открыты. Я понял, что смотрю на водосточную трубу.
Некоторое время я лежал, прислушиваясь к ночным шорохам. Наконец наш сосед заметил меня, подошел, посмотрел. Мне не было видно его лица, но я услышал, как он ахнул, когда понял, что я мертв.
Сосед бегом обогнул дом, яростно заколотил в дверь. Было слышно, как он кричит, пытаясь вызвать моих маму и папу. Потом послышались их голоса: все трое приближались ко мне. Родители думали, сосед шутит или обознался. Папа сердито топал ногами и что-то бормотал себе под нос.
Они свернули за угол, шаги затихли: это они увидели меня. Казалось, наступившая тишина длилась целую вечность. Потом мама с папой бросились ко мне.
- Даррен! - закричала мама, прижимая меня к груди.
- Пусти, Анджи! - приказал отец, высвободил меня из ее рук и положил обратно на траву.
- Дэрмот, что с ним? - стонала мама.
- Не знаю. Видимо, упал из окна. - Папа встал и поглядел на открытое окно моей комнаты.
Я увидел, как он сжал кулаки.
- Он не шевелится, - тихо сказала мама, потом вдруг схватила меня и принялась трясти. - Не шевелится! - вопила она. - Не шевелится! Не…
Папа снова вырвал меня у мамы. Потом позвал соседа и велел увести ее в дом.
- Вызовите «скорую», - спокойно велел он. - А я останусь здесь, с Дарреном.
- А он… умер? - спросил сосед.
Мама застонала и закрыла лицо руками. Папа покачал головой.
- Нет, что ты, - сказал он, слегка сжимая мамино плечо. - Просто его парализовало, так же, как его друга.
Мама опустила руки.
- Стива? - В ее голосе слышалась надежда.
- Ну да. - Папа улыбнулся. - И он придет в себя, так же, как Стив. Беги звони в «скорую».
Мама кивнула и ушла вместе с соседом. Пока они не скрылись из виду, папа улыбался, а потом склонился надо мной, заглянул в глаза, пощупал пульс. Когда папа понял, что я мертв, он опустил меня на землю, убрал прядь волос, упавшую мне на глаза, а потом… Не думал, что когда-нибудь увижу такое…
Папа заплакал.
Вот так началась новая, печальная стадия моей жизни - смерть.
Врачи быстро пришли к заключению. Они решили, что пульса и дыхания нет. По их мнению, все было ясно.
Но самое ужасное - все видеть и слышать. Я уже жалел, что не попросил мистера Джутинга дать мне какое-нибудь сонное зелье. У меня сердце разрывалось от плача мамы и папы, от криков Энни.
Через час в больницу начали съезжаться мамины и папины друзья. Снова всхлипывания и причитания.
Лучше бы я всего этого не слышал! Лучше бы я просто ночью сбежал с мистером Джутингом, но он сказал, что так нельзя.
- Если ты убежишь, - объяснил он, - тебя будут искать. Всюду развесят объявления, твоя фотография появится в газетах, полиция обо всем узнает. Тогда спокойной жизни не жди.
Единственный способ - имитировать смерть. Если все решат, что я умер, мы получим свободу. Мертвых не ищут.
Однако теперь, когда я слышал, как все горюют, я проклинал и себя и мистера Джутинга. Нельзя было так поступать. Разве можно причинять людям такую боль?!
