Первые главы романа появились в январском и февральском номерах "Русского вестника" за 1881 г. В мартовском номере в связи с убийством императора Александра II продолжения романа не появилось, ибо дальнейшая публикация романа, по мнению главного редактора (крайнего националиста и полонофоба М.Н. Каткова, тем не менее считавшего требования об эмансипации евреев справедливыми), могла спровоцировать столкновения между русскими и евреями (действительно, летом и осенью 1881 г. на юге России прокатилась волна погромов). Крестовский согласился с доводами Каткова: "Тьма египетская" впервые увидела свет только в 1889 г.83.
Сотрудник Крестовского по "Варшавскому дневнику", в 1900 г. подготовивший к изданию последнюю часть трилогии ("Торжество Ваала"), Ю. Елец, ссылаясь на авторское мнение, следующим образом сформулировал идейно-тематическую основу трилогии: "Через все три романа красной чертой все время проходила одна мысль – показать силу еврейства в нашей общественной жизни и полное бессилие и беспочвенность нашей славянской расы по свойственному ей добродушию и халатности, не могшей противопоставить еврейской солидарности и энергии ни твердых убеждений, ни сильного противодействия, ни оказать вступившей в новую среду неофитке-еврейке столь необходимой для нее нравственной поддержки… Автор не случайно дал название первому роману "Тьма египетская": этим он хотел определить то хаотическое состояние, в котором в конце 70-х годов находилось наше общество, и ту нравственную тьму, в которую попала прозелитка"84. По сути дела "тьма" оказывалась "египетской" не только в отношении еврейской среды, но и в отношении мира православного. В этом двойном отрицании обеих сторон "баррикад" Крестовский, пожалуй, оказался единственным из тех писателей-антисемитов, для которых "тьма" надвигалась только из-за "еврейской экспан 126 сии". Более того, отрицание Крестовским "славянских ценностей" в определенной степени способствовало тому обстоятельству, что "ревнители" не смогли использовать трилогию писателя в должной мере, и его романы вскоре ушли в архив истории. Одной из причин забвения, несомненно, явилась и германофобия автора, не позволившая впоследствии сделать Крестовского союзником нацистов85.
"Тьма египетская" начиналась с рассказа о праздновании субботы в семье богатого еврея ("Шаббос-кодеш"). В вечерней трапезе по традиции участвовали и трое посторонних, приглашенных рабби Соломоном: ученый проповедник (ламдан, магид), бездомный нищий и молодой "бохер-ешиботник". После сытного ужина ламдан произнес "легкий муссар вместо десерта" – проповедь, которая, по мнению Крестовского, представляла изложение стратегических целей и задач "заговора" всего еврейского народа против христиан ("Слово рабби Ионафана")86.
В основе проповеди лежали разные "источники" – подложное письмо Кремье, речь раввина на пражском кладбище или, точнее, "имперская" фальсификация – речь симферопольского раввина, якобы произнесенная в 1859 г.: "Раббосай! – начал он с приятною улыбкой, – я буду говорить… о задачах и значении еврейства в мире и о нашей будущности…" (26). "Земная программа" изложена Ионафаном по "пасукам": 1) "Постепенное с течением веков накопление богатств всего мира в руках евреев, постепенное овладевание рынками и биржами Старого и Нового света, пока, наконец, не сделались мы финансовыми владыками Вселенной" (29); 2) "Ныне враги, нас окружающие, находятся пока еще в периоде тьмы египетской… Итак, вот задача: ослаблять и, по-возможности, искоренять, истреблять тех, среди которых мы, пришельцы, поселяемся. Для этого мы должны строго блюсти законы братства и круговой поддержки между собой и не вступать ни в какое общение и соглашение с неевреями…" (34-35); 3) "Итак, раббосай… всемирное господство – вот задача и конечная цель еврейства… К ней мы должны стремиться!… И в самом деле, подумайте только, что стали бы делать мы, если б узко поняв свою задачу, стремились к одной лишь Палестине и восстановлению царства Еврейского в ее скромных пределах?… Нет, это была смерть еврейской идеи, смерть еврейства, ибо, ограниченное пределами маленькой Палестины, оно явилось бы сущим ничтожеством в среде могущественных держав и народов" (45-46); 4) "Сеть еврейства должна опутать собою все обитаемые страны… Еврей… должен быть повсюду один и тот же: братственный, как единоутробный, цепкий… липкий… взаимно друг друга поддерживающий, защищающий, охраняющий, покрывающий взаимные грехи и прорехи и стремящийся к одной и той же заветной цели… В том порукою нам великие имена насси… создавших и скрепивших всемирный союз еврейского братства… кагал кагалов, – словом, "Alliance Israelite Universelle" (46-47); 5) "Оно так и есть… все… сознательно или бессознательно, служат одной и той же великой цели и задаче еврейства… действуют разлагающим образом на этот ненавистный христианский мир… Борьба с ним возможна, а потому обязательна… Не железом, а золотом, не мечом, а карманом" (47-48).
