– Да, да, да. Ты влетел, мы все влетели. Они хотят тебе как «физику», а нам как «юрикам» выставить неприлично приличный счет…
Вигдор напрягся, поскольку не понял, куда и за что «влетел». И также ожидаемо наконец заорал.
– Кто-нибудь может, наконец, обьяснить, что тут происходит?!
Селина, никак не отреагировав на его вопль, все так же вкрадчиво язвительно продолжала.
– Так вот, они хотят конкретно с тебя и компании, – тебе в рублях сказать или в валюте? Ясно, тебе все равно, в какой монете платить. Так вот, с нас, то есть с вас, а черт, с тебя и компании хотят 100 тысяч евриков, или чуть больше семи миллионов в рублях. Точнее можно будет сказать на момент расчетов. Курс валюты, сам понимаешь, плавает…
Как ни странно, Вигдор с облегчением вздохнул и выдохнул.
– Значит, все-таки деньги. То есть руки-ноги, не говоря о жизни, забирать не станут? Тогда давай по-порядку, по порядочку, давай для особо одаренных, что тут, там, здесь происходит? Давай с паузами и ударениями. И не дыми, ради бога, прямо на меня. Ты же знаешь, я уже месяц не курю.
– Ха-ха-ха. Теперь закуришь! По порядку так по порядку, господин «писхатель». Только для начала принеси свою последнюю книгу про наш любимый город, так сказать, для наглядности. Считай, мы с тобой следственный эксперимент проводить будем.
Он все еще не понимал, к чему клонит Силина, но послушно встал из-за стола, ушел в «темнушку», одновременно склад, архив и хранилище различной офисной требухи и вернулся с книгой, которой действительно гордился.
Селина явно входила в роль. Она взяла фолиант, картинно согнувшись под его тяжестью.
– Твоя книга, Вигдор?
– Не валяй комедию, знаешь ведь, моя.
– Тогда открывай страницу 70, 92, 164, 172, 208, 412.
Он машинально листал перечисленные страницы, но, убей бог, не находил связи между повесткой в суд, рублей и историей любимого города.
– Мда, сильно запущено. Этот орешек вам, товарищ «писхатель», вот так, без подготовки, раскусить сложно.
Селине явно нравилась роль следователя и адвоката в одном лице.
А он даже поежился, представив, насколько правдоподобно играла она. «Дай такой волю», – пронеслось в голове.
– Кто автор иллюстраций на указанных страницах?
– Автор иллюстраций на страницах, которые ты называла? – машинально переспросил Вигдор и так же машинально без всякой догадки ответил: – Спицын. Александр Петрович Спицын. Известный местный художник, мастер офорта, графики…
– Аааа, – протянула Силина. – Мастер, значит, графики. И в книге тоже графика?!
– Ну да.
– А согласие на публикацию этих своих офортов он тебе письменно давал? Авторский договор ты с ним подписывал?
– Договор?! Господи, эта книга писалась лет десять назад. Какие договора, тогда даже термина такого не было. Насколько я помню, Савелий Кокорев попросил у Спицына несколько его офортов для иллюстрации старого Лесовска.
Только сейчас Вигдор стал понимать, куда клонит Селина.
Вигдор не просто засмеялся. Он истерически захохотал, словно бы все клоуны мира слетелись на одну минуту, чтобы рассмешить его.
– Ну, слава богу, гора с плеч. Сейчас же позвоню ему и переговорю. Это же какое-то недоразумение, бред, ошибка. Мы знакомы, милейший человек! И потом, погоди, книгу оформлял Савелий Кокорев. Он все знает лучше нашего. В его работу я никогда не лез и даже не спорил с ним – художнику виднее!
Селина стала злой еще в начале вигдоровского монолога, к концу она просто раскачивалась на кресле, глядя на него не мигая, и по выражению ее лица можно было прочесть, что она с трудом выслушивает его тирады.
– Все? Закончил? Теперь, товарищ «писхатель», слушай, вникай, разумей. На тебя лично и на твою контору конкретно подал в суд милейший человек, Александр Петрович Спицын. Он желает получить с тебя и компании в общем и целом сто тысяч евро или более семи миллионов рублей. Ведь это твое расчудесное предприятие стоит в выходных данных чудесной книги о старом Лесовске. Соответственно значится как издатель. И это еще не все. Он нанял представителя – адвоката, а сам милейший и почтеннейший художник, дабы не встречаться с тобой, уехал, по словам семьи, в длительную больничную командировку. Но и это еще не все. Дела по авторским правам самые темные и запутанные. И, как правило, заканчиваются в пользу заявителей, то есть истцов.
