Так как выяснилось, что при возмущении татар участвовал прежний хан Шагин-Гирей, то князь Потемкин приказал его арестовать. Но Шагин-Гирей успел уйти за Кубань из Тамани раньше, чем посланная команда прибыла в этот город. После, когда усмирены были татары, Шагин-Гирею Потемкин разрешил возвратиться в Россию, и последний татарский хан был послан в Воронеж. Несмотря на значительную пенсию от русского правительства и жизненные удобства, Шагин-Гирей под влиянием тоски по утраченном престоле просил разрешения отправиться в Турцию, рассчитывая, что турки не будут ему мстить за прошлое. Хан, однако, жестоко ошибся: лишь только он явился к своим единоверцам, как отдан был приказ сослать его на остров Родос, и здесь турки вероломно его задушили.
Между тем бегство Шагин-Гирея из Тамани к черкесам побудило Суворова ускорить поход против татар, укрывшихся за Кубанью по Лабе. Ночами с предосторожностями Суворов, распустивши слух о своем отъезде в Полтаву, пробрался к устью Лабы. Ночью 1 октября, с неменьшими предосторожностями, он переправил отряд через Кубань и на рассвете придвинулся к татарским аулам. Здесь вблизи урочища Керменчик, в 12 верстах от Кубани, произошло последнее сражение с татарами, самое ужасное по своим последствиям. Первыми бросились с пиками на татар донцы, за ними драгуны и гренадерский батальон. Через три часа битвы 2000 трупов усеяли окружающее войско пространство, аулы были сожжены, а к концу битвы на поле осталось более 5000 одних убитых. И казаки и солдаты одинаково не давали никому пощады — убивали, резали и кололи мужчин, женщин, стариков и детей. И здесь татары в отчаянии убивали своих жен и детей, чтобы избавить их от плена, а имущество уничтожали. Пожаром, кровью и трупами были обагрены последние потомки великой монгольской орды. Немного осталось татар на Кубани. Их место скоро заняли черноморские казаки. И только в треугольнике между изгибом Кубани и Лабы остались бессильные потомки когда-то страшных татар.
Как видно из рапорта генерала Якобия князю Потемкину от 22 февраля 1781 года, в это время хоперские казаки поселены уже были в Ставропольской и Александровской крепостях, но не получали жалованья с самого перевода их на линию. Якобий предполагал переселить по сто двадцать семей хоперцев в Московскую и Донскую крепости и дал льготу этим переселенцам; а для исходатайствования жалованья хоперцам послал к Потемкину полковника Устинова. Следовательно, хоперцы заселили первоначально не те места Кубанской области, т. е. Баталпашинский уезд, где живут их потомки в настоящее время, а ряд селений, примыкающих к городу Ставрополю и этот последний.
В следующем, 1782 году, на Линию, т. е. в восточную часть Северного Кавказа, вне пределов нынешней Кубанской области, прибыл генерал-поручик Потемкин. В своем рапорте от 8 ноября он сообщает князю Потемкину, что осмотр им крепостей Донской, Московской и Ставропольской привел его к мысли о необходимости поправления здешних укреплений. Кабарду новый командующий нашел в спокойном состоянии и решительно отказал кабардинцам, просившим его возвратить им тех «казаков», т. е. подвластных им кабардинцев, которые поселились близ русских крепостей, так как такое возвращение повлекло бы к «порабощению черни». В числе различных нужд по корпусу, Потемкин обращает внимание на присутствие в армии «нескольких людей, совершенно к службе неспособных». Указом Государственной военной коллегии было запрещено выдавать отставки, а между тем люди эти были положительно непригодны для несения службы. Генерал Потемкин просил князя Потемкина, не найдет ли он возможным поселить этих инвалидов на Линии.
Рапортом от 18 ноября 1782 года генерал Потемкин известил князя Потемкина, что он принял командование и над полками, принадлежавшими корпусу генерала А. В. Суворова.
Описывая в другом рапорте состояние полков, находящихся на службе по Линии, генерал-поручик Потемкин нашел, что «Хоперский полк крайне слаб и требует много попечения». Обусловливалось это, конечно, тем обстоятельством, что, во-первых, хоперцы только что переселились на Кубань, и во-вторых, не получали положенного для казачьих полков жалованья. Потемкин просил о скорейшем утверждении штатов полка.
