«Сцилла, дочь реки Кратеида, была, как говорят, очень красивой девушкой. Ее любил Главк, а Главка Цирцея, дочь Солнца. Поскольку Сцилла привыкла купаться в море, Цирцея, дочь Солнца, из ревности испортила воду снадобьями, и у Сциллы, когда она вошла в нее, из живота выросли псы, и она стала свирепым зверем. Она отомстила за себя, похитив спутников проплывавшего мимо Улисса».
Схожую версию передает и Овидий. Он рассказывает о том, как прекрасная дева Сцилла отвергла любовь морского божества Главка. Деву можно понять, поскольку
Главк, несмотря на всю свою божественность, имел «синеватую бороду», «громадные синие руки» и «оконечности ног, как рыбьи хвосты с плавниками». Но волшебницу Цирцею, к которой Главк обратился за приворотным зельем, прельстила экзотическая внешность бога, и она вместо зелья предложила ему свою любовь. Главк отказался, Цирцея обиделась и отправилась к затону, в котором любила купаться Сцилла.
Этот богиня затон отравляет, сквернит чудодейной
Смесью отрав; на него она соком зловредного корня
Брызжет; темную речь, двусмысленных слов сочетанье,
Трижды по девять раз чародейными шепчет устами.
Скилла пришла и до пояса в глубь погрузилась затона, —
Но неожиданно зрит, что чудовища некие мерзко
Лают вкруг лона ее. Не поверив сначала, что стали
Частью ее самое, бежит, отгоняет, страшится
Песьих дерзостных морд, — но в бегство с собою влечет их.
Щупает тело свое, и бедра, и икры, и стопы, —
Вместо знакомых частей обретает лишь пасти собачьи.
Всё — лишь неистовство псов; промежности нет, но чудовищ
Спины на месте ее вылезают из полной утробы.
Иоанн Цец в одиннадцатом веке передает подобную историю, но уверяет, что Сциллу превратила в чудовище морская богиня Амфитрита, жена Посейдона, которая приревновала к красавице своего мужа.
Впрочем, многие авторы считают, что Сцилла с самого начала родилась чудовищем, по крайней мере, Гомер ни о каких превращениях ее не сообщает, а просто пишет, что у нее была мать по имени Кратеида (в некоторых переводах Кратейя). Кто такая Кратеида, не вполне понятно (само имя значит «сильная» или «мощная»), некоторые авторы отождествляют ее с богиней Гекатой. Аполлоний Родосский пишет, что «Ночная Геката, чье имя Кратейя между людьми», родила Сциллу от морского бога Форка. Аполлодор тоже полагает, что Сцилла была дочерью «Кратеиды и Триена (или Форка)». Приписываемая Гесиоду поэма «Великие Эои» называет ее дочерью Гекаты от Форбанта. Поэт шестого века до н.э. Стесихор считает Сциллу дочерью чудовищной Ламии (о которой мы еще поговорим в главе «Жители Ойкумены»).
Но каково бы ни было происхождение Сциллы, известно, что она обитала на берегу узкого пролива — многие авторы уверены, что это был Мессинский пролив, отделяющий Сицилию от Италии. Некоторые современные исследователи оспаривают это мнение: так, Тим Северин, экспериментально проверивший возможный маршрут Одиссея, помещал Сциллу и ее соседку Харибду в Северную Грецию, на берега узкого пролива между материком и островом Лефкас, рядом с которым и теперь существует мыс Сцилла.
Гомер сообщает, что Сцилла жила на вершине крутого утеса, настолько гладкого, что
Смертный не мог бы взойти на утес иль спуститься обратно,
Даже когда двадцатью бы руками владел и ногами…
Вершина утеса была всегда окутана черными тучами. Здесь, в пещере, обращенной «входом на мрак, на запад, к Эребу», на огромной высоте, недостижимой для стрел, сидела Сцилла.
В логове полом она сидит половиною тела,
Шесть же голов выдаются наружу над страшною бездной,
Шарят по гладкой скале и рыбу под нею хватают.
Тут — дельфины, морские собаки; хватают и больших
Чудищ, каких в изобильи пасет у себя Амфитрита.
Из мореходцев никто похвалиться не мог бы, что мимо
Он с кораблем невредимо проехал: хватает по мужу
Каждой она головой и в пещеру к себе увлекает.
Охотиться Сцилле было тем более легко, что на другом берегу пролива обитала не менее опасная для всего живого Харибда, всасывавшая в себя воду со всем, что в ней находилось, включая корабли. Если все это действительно происходило в Мессинском проливе, то Харибда вершила свои черные дела на сицилийской стороне, а Сцилла, вероятно, на итальянской, близ города Регия (ныне Реджо-ди-Калабрия), — по крайней мере, здесь уже в историческое время существовал мыс, носивший ее имя. Правда, ширина пролива (по крайней мере, сегодня) составляет около трех километров, поэтому не вполне понятно, как умудрялись два чудовища контролировать его полностью. Впрочем, в пятом веке до н.э., когда уже не было ни Сциллы, ни Харибды, Фукидид писал о Мессинском проливе: «Из-за узости и стремительного течения бурных вод, вливающихся туда из двух больших морей — Тирсенского (оно же Тирренское. —
