Декрет от 8 августа 1508 г. объявил о создании отдельного географического и космографического департамента палаты – возможно, первого гидрографического учреждения в истории. Одной из главных его функций стала организация картирования Нового Света; следить за исполнением этой функции должен был специальный совет. Но, несмотря на все приказы и предосторожности, купцы, искатели приключений и джентльмены удачи со всего мира стремились в Новый Свет, не обращая внимания на права Испании и ее претензии на первенство в западном мире. Формировались торговые пути, которые были иногда лучше и рентабельнее, чем те, что прокладывали штурманы по приказу кастильского королевского дома. Если купцу не удавалось получить разрешение отплыть в Америку из испанского порта, он просто уводил свой корабль в какой-нибудь иностранный порт, снаряжал и выходил в море без лицензии – а куда, монарх той страны просто не знал, да и не интересовался. Что касается карт, то нелегальная торговля ими, без сомнения, процветала во всех крупных портах; причем торговали не стандартными устаревшими картами, а последними новинками, составленными в прошлом месяце приятелем приятеля, которые человек готов был продать (разумеется, исключительно приятелю) за определенную цену. Морские карты ушли в подполье.
Чтобы поддерживать видимость контроля над картированием новых территорий, испанское правительство выпустило приказ составить эталонную карту (Padron Real). За ее составлением должна была следить хунта, или комиссия штурманов под руководством главного штурмана, которым в 1500 г. был Америго Веспуччи. Членами комиссии стали такие знаменитые навигаторы, как Хуан Диас де Солис и Винсенте Яньес Пинсон. Официально эталонная карта создавалась только для того, чтобы избежать путаницы и противоречий между картографами и дорогостоящих ошибок навигаторов, ходивших по Западному морю. Слишком уж много поступало ложных донесений и неверных данных, которые затем попадали на карты. Проверить истинность и точность сведений не представлялось возможным, поскольку значительная часть их поступала из сомнительных источников. Однако эти благородные объяснения мало кого обманули. По словам Веития Линахе, официальные карты, составленные палатой, хранились в сундуке с двумя замками и двумя ключами; один из ключей находился у главного штурмана, второй – у главного космографа. После того как Себастьян Кабот – один из многих иностранных экспертов, служивших испанскому правительству, – попытался продать секрет мифического пролива Англии и Венеции, а фавориты Карла V начали хвастаться тем, что знают более короткий путь к Молуккским островам, все стало ясно. Его величество издал приказ, запрещающий всем чужакам (то есть иностранцам) служить на испанских кораблях штурманами и помощниками штурмана.
Тем временем работа над эталонной картой продвигалась вперед. Вероятно, это была крупномасштабная карта для стены старого дворца Алькасар в Севилье. Предполагалось, что она должна охватывать «все земли и острова Индий, до той поры обнаруженные и принадлежащие короне». Всем штурманам было предписано наносить на свои карты «любую землю, остров, залив, гавань и другие вещи, новые и достойные внимания». Сразу же после возвращения в Испанию штурман обязан был предъявить свою карту, должным образом оформленную, главному штурману. Ни один штурман не имел права пользоваться какими бы то ни было картами, кроме официальной правительственной, под угрозой штрафа в 50 дублонов. В 1527 г. эталонная карта Padron Real стала называться Padron General. Она была поручена заботам президента и судей Палаты по делам Индий; главный штурман и правительственные космографы палаты должны были проверять (редактировать) ее дважды в год. Однако были моменты, когда эту карту пересматривали дважды в месяц – после встречи главного штурмана с другими штурманами, картографами и космографами.
Мало того что коммерческие издатели карт подвергались жесткому правительственному контролю, им еще приходилось сидеть тихо и наблюдать, как действует чудесная и удобная монополия на торговлю картами. Надзор за эталонной картой был доверен Хуану Веспуччи, племяннику Америго, и Хуану Диасу де Солису. Они же должны были контролировать продажу всех ее копий по установленной палатой цене. Во многих отношениях эта монополия была пагубной. Во-первых, некачественные копии и подделки всегда можно было купить – и дешево. Во-вторых, палата получала лишь небольшой процент поступавшей из Индий информации. Снаряженные на частные средства экспедиции, выходившие в море без лицензии, собирали огромное количество сведений о Новом Свете, но, естественно, не думали делиться ими с палатой. Никто в правительственных кругах не мог знать заранее, откуда отправится следующая экспедиция. Ходили дикие слухи о кораблях, груженных драгоценным железным или красильным деревом или индейцами для продажи в рабство, но при попытке что-либо выяснить правительственные чиновники натыкались на молчание. Третье зло проистекало непосредственно от монополии, которой пользовались главный штурман и его коллеги. «Вам следует знать, – писал Теодосио, – что все карты и морские инструменты должны быть проверены главным штурманом следующим образом:
