История географических карт - страница 81
Еще один документ древности, датируемый IV или V в., – перипл под названием «Стадиасмус, или Плавание по великому морю» (то есть по Средиземному и Черному морям). Эта лоция тоже была написана для использования вместе с картой. Она гораздо больше, чем перипл Скилака, похожа на современные лоции. В предисловии анонимный автор говорит, среди прочего, о том, что собирается привести многочисленные расстояния, разделяющие Европу и Азию; указать расстояния между значительными островами и их положение относительно материка, указать, сколько их и насколько они велики. Он обещал описать, какими их видит навигатор и с какими ветрами к ним можно безопасно подходить. Записи в «Стадиасмусе» кратки и точны, и почти всегда есть указание на наличие или отсутствие пресной воды. Читаем: «Между Антифре и Деррой есть якорная стоянка в летнее время, и в этом месте есть вода – 90 стадиев». И еще: «От Финикуса до Гермеи 90 стадиев; вставай на якорь, когда мыс будет по правую руку; там рядом с храмом есть вода». Еще одна запись: «От Гермеи до Левсе-Акте 20 стадиев; здесь на расстоянии двух стадиев от берега есть низкий островок; там якорная стоянка для грузовых судов, каковым следует входить с западным ветром; но у берега под мысом есть широкий проход для любых судов. Храм Аполлона, знаменитый оракул; возле храма есть вода».
Несмотря на «Стадиасмус» и другие фрагменты мореходных инструкций, у нас нет ни одной настоящей морской карты, изготовленной в первую тысячу лет христианской эры. Тем не менее такие карты должны были существовать. Некую морскую карту упоминает Раймунд Луллий в своем «Древе наук» (Arbor Scientiae), написанном во время Крестового похода Людовика Святого в 1270 г., но самый ранний сохранившийся образец – это карта Петра Весконте, датированная 1311 г. Вопрос приоритета, однако, остается открытым, так как имеется еще несколько образцов, которые можно было бы истолковать как морские, если бы кто-то из ученых взял на себя труд сделать это.
Вначале морские карты, по самой природе своей, существовали вне академического круга и одновременно вне свободного обращения. Они были чем-то гораздо большим, чем просто пособием по навигации; если говорить в целом, то они были ключом к империи, открывали путь к богатству. Путь к богатству редко показывают другим, поэтому на ранних стадиях развитие морских карт проходило за плотной завесой тайны. Нет сомнений в том, что полное исчезновение всех морских карт раннего периода прямо связано с их тайной природой и с тем огромным значением, которое они порой приобретали в качестве мощнейшего политического или экономического оружия.
Развитие морских карт проходило в три этапа. Первый – съемка местности во множестве точек, составление карты бухты, острова или короткого прибрежного участка. Второй этап – не обязательно последовательно – включал составление карт больших водных пространств и длинных участков береговой линии, например карты Средиземного моря, его островов и значительных заливов, Черного и Азовского морей, Каспийского моря и Индийского океана. Карты такого рода, объединявшие в себе множество меньших разномасштабных карт небольших участков, медленно создавались и еще медленнее воспринимали какие бы то ни было изменения. Третий этап картирования «семи морей» начался только тогда, когда был установлен общепринятый нулевой меридиан, когда ученые более или менее договорились о линейном размере градуса дуги, когда непрерывные серии карт связали между собой все континенты, а океаны между ними были точно измерены. На все это потребовалось время – около двух тысяч лет, если мы решим не брать в расчет финикийцев и объявим, что финикийских карт не существовало, поскольку тому нет письменных доказательств.
