Еще в 1800 г. Пьер Симон Лаплас (1749–1827), астроном и математик, указывал на то, что было бы очень разумно и удобно иметь единый нулевой меридиан для научного определения географической долготы. «Желательно, – писал он, – чтобы все нации Европы, вместо того чтобы отсчитывать географическую долготу от своих собственных обсерваторий, договорились бы отсчитывать ее от одного и того же меридиана, такого, на какой указала сама природа, чтобы определить его на все будущие времена. Такая договоренность внесла бы в географическую науку то же единообразие, которое уже достигнуто в календаре и арифметике, и, распространившись на многочисленные объекты отношений между странами, сделала бы из очень разных людей одну семью».
Вопрос отсчета времени также был непосредственно связан с проблемой установления единого нулевого меридиана. Желательность единого мирового стандарта времени была очевидна всем ученым, и в 1828 г. астроном сэр Джон Гершель предложил принять единую систему времени, основанную на равноденственных («средних») часах, которыми пользовались еще древние астрономы; они принимали равноденственные сутки за стандартные и делили их на двадцать четыре равных часа. Еще через сорок лет сэр Генри Джеймс из Королевских военно-инженерных войск повторил это же предложение. Он продвинул эту идею еще на шаг вперед и предложил, чтобы в качестве стандартного меридиана для отсчета времени была принята Гринвичская обсерватория. Какими бы полезными ни казались в то время эти предложения, для их реального принятия потребовалось серьезное и долгое обсуждение.
Еще одним источником путаницы в картографическом мире 1880-х гг. служил масштаб, в котором изготавливались сухопутные и морские карты. Разных масштабов существовало столько же, сколько стран занималось подготовкой карт. Некоторые страны пользовались одновременно двумя или тремя разными масштабами, каждый из которых был удобен для того учреждения, для которого составлялись карты. Масштабы, возникшие на базе древних почитаемых систем мер длины, становились частью культуры и традиций страны в той же степени, что и язык, и отказаться от них было совсем не просто. Вследствие этого неизбежно возникала путаница. Чтобы включить карту провинции или графства в общую топографическую карту страны, ее часто необходимо было предварительно перевести в систему единиц, принятую центральным правительством. Коммерческие издатели карт, стремившиеся к получению прибыли, боролись с этой ситуацией как могли. Выпуская карту иностранного государства, они указывали масштаб в самых распространенных в этой стране линейных единицах. Однако они никогда не забывали и о собственных внутренних масштабах и обычно ставили рядом эквивалентный масштаб в единицах их родной страны.
Стремясь угодить каждому, картоиздатели часто указывали на карте несколько эквивалентных масштабов; иногда их количество на одной карте доходило до восьми или десяти. Например, на карте Турции, изданной в Лондоне в 1810 г., были приведены масштабы в турецких милях, турецких агашах, персидских парсангах и британских милях. В том же атласе на карте Берберии присутствовали масштабы в морских лигах, дневных переходах по равнине, дневных переходах в гористой местности и британских милях. На карте Швейцарии можно было найти масштабы в швейцарских лигах, обычных итальянских милях, обычных германских милях, обычных французских лигах и британских милях. Величина одной лиги в разных районах Европы вызывала серьезные проблемы. Лига различалась по длине, но использовалась как мера длины в Швеции, Дании, Норвегии, Англии, Франции, Польше, Швейцарии и Нидерландах, и это далеко не полный список.
Обычно – хотя далеко не всегда – на карте указывали число лиг, миль или стадиев в градусе, пытаясь таким образом хотя бы отчасти избежать путаницы; считалось, что это универсальная единица длины, знакомая всем читателям. Например, в масштабе могло быть указано: «британских миль 69,5 на градус» или «русских верст 105 на градус». Все бы хорошо, если бы не тот факт, что линейный размер градуса долготы и широты по-прежнему вызывал в каждой европейской стране сомнения, и мало кто из картографов проводил необходимые астрономические и тригонометрические наблюдения, чтобы определить точную величину местной единицы длины по отношению к размерам земной дуги.
