История географических карт - страница 101

В XVIII в. стало очевидно, что частным предприятиям и правительству выгодно будет объединить усилия по производству карт. Большая часть «тайн моря» уже перестала быть тайной, и все же множество судов и ценных грузов пропадало в пучине из-за неадекватной или противоречивой информации. В Англии до выпуска адмиралтейских карт капитанам предписывалось «иметь такие карты и инструменты, какие они считают необходимыми для безопасной навигации судна». Детали и выбор карт при этом оставлялись на усмотрение капитана. Реальный прогресс наметился только после того, как Ост-Индская компания взяла под свой патронаж Британский военно-морской и торговый флот. Под руководством гидрографа компании Александера Далримпла началась работа по улучшению морских карт. В 1795 г. он был назначен официальным гидрографом адмиралтейства – первым из длинной плеяды способных морских географов. В 1815 г. после окончания Наполеоновских войн адмиралтейство взяло на себя работы по съемке и картированию важных побережий мира – вне зависимости от того, британские это были владения или нет. К этому моменту большинство стран мира было готово к международному сотрудничеству в этой области.

Между 1440 и 1500 гг. произошло три важнейших события современной истории. Европейская цивилизация освоила печатание книг при помощи подвижных шрифтов; посредством печатного процесса была размножена «География» Птолемея; Христофор Колумб открыл Новый Свет.

В 1440 г. или около того, когда португальские моряки под руководством Энрике Мореплавателя пытались пробиться вдоль африканского побережья на юг за мыс Бохадор, один молодой немец в Страсбурге прилаживал последние детали к изобретенной им машине. Потенциально она могла оказаться значительно более ценной, чем черные рабы или золотой песок. Иоганн Гутенберг был человеком скрытным и никому не раскрывал своих намерений, однако в один прекрасный момент у него, как у многих других гениев в разное время, возникла нужда занять денег; и вскоре в городе стало известно о том, что этот незаметный молодой человек, оказывается, вырезает из дерева отдельные буквы алфавита. Он складывает их в слова и предложения, а потом одним движением «печатает» целую страницу текста – печатает точно так же, как можно отпечатать гравюру, – и делает это гораздо быстрее, чем может написать от руки любой смертный писец. Новость эта вызвала громкие протесты ремесленных гильдий, членство в которых призвано было охранять от посторонних секреты мастерства и монополию на производство тех или иных вещей. Нехорошо, говорили они, печатать слова при помощи машины. Это оставит людей без работы; писцам, рисовальщикам и ювелирам, которые зарабатывали на жизнь тем, что переписывали и украшали рукописные книги, придется голодать. А если печатный пресс начнут использовать в своих целях недобросовестные и мятежные авторы, то вообще может оказаться, что это дьявольский инструмент.

Один клин глобуса, растянутый и спроектированный так, как предложил Герард Меркатор

Титульная страница первого морского атласа «Зеркало мореплавания»

Несмотря на поднявшийся шум, Гутенберг продолжал заниматься своим делом и в конце концов изготовил достаточно «шрифтов», чтобы начать небольшое дело. Первые его заказы были достаточно скромными – такими, например, как листовой календарь (на 1448 г.) или элементарный школьный учебник (Donatus). Возможно, у него были и более ранние работы, но они до нас не дошли. Далее последовал пропагандистский памфлет с предупреждением всему христианскому миру о неминуемой опасности, грозящей стратегическому острову Кипр со стороны мусульман. Однако заказом, который способствовал коммерческому успеху печатного пресса – если не самого Гутенберга, – стала обычная квитанция, которую выдавала церковь в ответ на денежные пожертвования, полученные в европейских приходах. Переписывать длинные квитанции от руки, следуя раз и навсегда установленной форме, было делом медленным, а потому дорогим. На это приходилось тратить значительную часть пожертвований, и любая машина, способная размножать идентичные квитанции тысячами, была поистине бесценным изобретением. Так думал Иоганн Фуст, ювелир из Майнца, который дважды одалживал Гутенбергу деньги под шесть процентов. Печатание и продажа книг – даже толстых многостраничных книг, таких как Библия, – казались Фусту надежным вложением денег.