Не была сходной и предыстория самих вестготов, бургундов и франков. Вестготский племенной союз, прежде чем обосноваться на территории Галлии, проделал измеряемый многими тысячами километров путь. За несколько десятилетий вестготы пересекли всю Римскую империю с востока на запад. Этот период не мог не оставить следа на социальном развитии вестготов. Все более и более исчезали черты демократического устройства. Очень быстро усиливалась знать, руководившая военными походами и присваивавшая львиную долю награбленных богатств и рабов. Глубокие социальные противоречия, с которыми на каждом шагу сталкивались вестготы в римских провинциях, играли, по-видимому, роль «катализатора», ускоряя действие внутренних процессов разложения общины. И потому не случайно через полвека после поселения в Галлии многие основные черты общинного устройства готов уже мало где удается проследить[32].
Путь, пройденный бургундами по римской территории до создания отдельного королевства, был короче. Он ограничивался в основном движением с севера на юг вдоль восточных границ Галлии. Тем не менее пребывание в этом сильно романизированном районе, где долгое время располагались римские гарнизоны и находились крупные города, не прошло для бургундов даром. Немалое значение имела для бургундов (как, впрочем, и для вестготов) и самая необходимость создать власть, которая была бы способна организовать перемещение племен, их расселение на новых землях и управление обширной областью. Видимо, уже тогда, когда бургунды оказались в бассейне Роны, их общественный строй мало отличался от строя вестготов.
Иначе сложилась история франков. До воцарения Хлодвига большинство их не участвовало в сколько-нибудь далеких походах. Место основания их королевства отстояло от их первоначальных поселений в дельте Рейна на какие-нибудь полтораста-двести километров[33]. Но и этим расстоянием измерялся не столько путь перемещения франков, сколько степень расширения области, которую они занимали. Сама эта область была населена сравнительно слабо, особенно после вторжений V в. Галльские общины и редкие галло-римские рабовладельческие виллы не занимали всей территории. Ничто не мешало поэтому франкам создавать свои отдельные франкские деревни. Меньше сталкиваясь в повседневной жизни с галло-римскими порядками, франки и на новом месте продолжали жить во многом по-старому. Распад древней общины шел здесь сравнительно медленнее, отношения эксплуатации среди самих франков — не развиты.
Вестготы же и бургунды, обосновавшиеся главным образом в густо заселенных районах, создавали преимущественно смешанные поселения. Германцы селились в них бок о бок с галло-римлянами.
Земли для новых поселенцев были выделены за счет галло-римских собственников, у которых отбиралось около двух третей их пахотных владений, половина лесов и большая или меньшая часть их рабов[34]. Полученные вестготами и бургундами земельные владения издавна обрабатывались колонами или рабами. Естественно, что новые собственники, по крайней мере на первых порах, не могли, да и не хотели изменять сложившуюся здесь хозяйственную систему, тем более что, благодаря долгому пребыванию на римской территории, она была для них достаточно знакомой. Но с прежним общественным строем совместить ее было невозможно.
Понятно поэтому, что ряд характерных черт общинных отношений, уцелевших у вестготов и бургундов к моменту их поселения на галльской земле, стал быстро исчезать, а социальные противоречия резко обострились.
Как видим, исходные условия общественного развития на землях, занятых вестготами и бургундами, с одной стороны, и франками, с другой, не были одинаковыми. В Вестготском и Бургундском королевствах позднеримские общественные отношения явным образом превалировали над элементами примитивного («варварского») общественного строя, уцелевшими у вестготов и бургундов к моменту расселения в Галлии. Во Франкском же государстве на севере Галлии оба типа общественных отношений — и позднеримские, и варварские — были представлены примерно в равной степени.
Создается, казалось бы, парадоксальное положение. Более жизненным оказалось государство франков, социальная структура которого включала в себя особенно много пережитков «варварства». Государства же вестготов и бургундов, сложившиеся в экономически более развитом районе и имевшие в качестве отправного пункта своей эволюции более продвинутую стадию общественного развития, не устояли в борьбе и погибли. Видимо, отчасти это объясняется уже тем, что образование Вестготского и Бургундского королевств не разрешало многих из тех противоречий, которые раздирали римское общество в самой Италии и в ее провинциях в последние века существования Рима.
