З. Земан и В. Шарлау, например, рассматривают эту ситуацию в следующем контексте: «Статья Ленина против «Die Glocke» была использована большевистскими публицистами как доказательство, что между их партией и Парвусом не было никакой связи. Но Ленин в своей статье воздержался от того, чтобы назвать Парвуса агентом германского правительства. Ленин ни одним словом не обмолвился об их встрече в мае 1915 года. Ленин считал политически целесообразным открыто отмежеваться от Парвуса, не порвав, однако, с ним окончательно. Молчаливое соглашение насчет роли Ганецкого, как помощника Парвуса и одновременно конфиденциального агента Ленина, ни в коем случае не могло быть расторгнуто из-за критики Лениным журнала “Die Glocke”».
* * *
Согласно Парвусу, день «Х», на который он «назначил» новую русскую революцию, был 22 января 1916 года. Однако с приближением этой даты становилось ясно, что революции не будет. По край ней мере пока. 23 января 1916 года немецкий посланник в Копенгагене Брокдорф-Ранцау доносит рейхсканцлеру: «Гельфанд настаивал приступить к действиям 22 января. Однако его агенты решительно отсоветовали, говоря, что немедленные действия были бы преждевременны». Что это за агенты и были ли они вообще – историкам неизвестно. В это время в Петрограде и других городах прошли забастовки рабочих, но к революции они не привели.
Меж тем, даже несмотря на то что обещанная революция не состоялась, Александр Парвус продолжал свою бурную деятельность. Относительная неудача с Институтом по изучению причин и последствий мировой войны подвигла его на создание более действенных, на его взгляд, инструментов борьбы как за революцию, так и за денежные знаки. В Копенгагене и Стокгольме Парвус создал несколько коммерческих организаций, среди которых особо выделялась фирма «Фабиан Клингсланд». Официальный род деятельности – экспортно-импортные операции. Но, скажем так, пикантность ситуации заключалась в том, что Парвус обеспечивал поставки из Германии – одной воющей страны, в Россию – другую воющую страну, противницу первой, дефицитнейшего медицинского оборудования и препаратов.
По идее, обычному бизнесмену, даже крупному, государство не позволило бы поставлять своему противнику в войне товары стратегического назначения. Но то, что не позволено быку, было позволено Парвусу. Интересные воспоминания о его торговых операциях оставил австро-венгерский дипломат Гребинг, работавший в то время в Стокгольме: «Несомненно, что Парвус и Фюрстенберг-Ганецкий могли и действительно вели, с помощью Германии, экспортную торговлю через Скандинавию с Россией. Этот экспорт германских товаров в Россию шел регулярно и в значительных количествах через фирму Парвуса – Ганецкого следующим образом: Парвус получал из Германии некоторые товары, такие как хирургические инструменты, медикаменты и химические продукты, в которых Россия очень нуждалась, а потом Ганецкий, как русский агент, отправлял их в Россию. Но за эти товары они Германии ничего не платили, все вырученные ими деньги от продажи германских товаров, с первого же дня революции в России, были использованы, главным образом, для финансирования ленинской пропаганды в России».
Не менее интересен и другой аспект деятельности «Фабиан Клингсланд» – люди, поставленные Парвусом руководить фирмой. Управляющим компанией стал (так и хочется воскликнуть вслед за героем великой комедии Грибоедова: «Ба! Знакомые все лица!») не кто иной, как Яков Ганецкий, как мы уже неоднократно упоминали – один из ближайших соратников Ленина в дореволюционный период. Представительницей фирмы в Петрограде была Евгения Суменсон – двоюродная сестра Ганецкого, а юридическими делами заведовал Мечислав Козловский – еще один видный большевик польского происхождения, выходец из окружения Феликса Дзержинского, хорошо знакомый и Ленину.
Согласно версии журналиста Дмитрия Корнейчука, изложенной им в статье «Генеральный план “купца революции”», схема работы «Фабиан Клингсланд» выглядела примерно следующим образом:
«1) Деньги из немецкого казначейства переводились на счета фирм Парвуса в «Ниа Банкен» (Стокгольм) и «Ревизионсбанк» (Копенгаген).
