Так как на сейме подымались и общие вопросы и частные вопросы, касающиеся того или другого повета или воеводства, то шляхетские совещания происходили или сообща или по отдельным поветам, также как и выступления перед великим князем и радой с предложениями тех или других мер. Легко догадаться, что на таких съездах весьма трудно было установить строгий порядок совещания, но, вероятно, подобно тому как в Польше, на сеймах выдвигались свои лидеры и ораторы, к голосу которых прислушивалась остальная шляхта (до нас не дошли дневники первых сеймов до 1569 г.).
С внешней стороны законопроекты на сеймах проходили следующим образом. Земство обращалось к великому князю с «просьбами», в которых выражало свои желания введения того или другого закона. В своем ответе великий князь давал согласие на предложения шляхты, или же отказывал ей в утверждении законопроекта. Со своей стороны, когда великий князь и его правительство нуждались в согласии, то делали предложения шляхте, на которые и получали ответ отрицательный или положительный.
Что касается компетенции сеймов, то она развивалась постепенно. В 15 в. задачи ее не сложны, но они выражаются в избрании великих князей, в обсуждении вопросов, касающихся войны и податей и некоторых других. В первой половине 16 в. законодательная деятельность сейма постепенно принимает весьма широкий масштаб. По-прежнему сейм принимает участие в избрании и утверждении великих князей. Сейм определяет размеры военной службы, определяет повинности — замковые (по постройке и ремонту замков, крепостей), дорожные, подводные и пр., размеры прямой подати и устанавливает контроль над способами ее собирания, в области косвенных налогов сейм устанавливает таможенные пошлины и определяет способы государственной монополии. Станы сейма заключают займы, обсуждают военные союзы и вопросы об унии с соседними государствами. Законодательная деятельность сейма проявляется в самых различных видах. Он рассматривает и утверждает военное законодательство, рассматривает свод законов (статут), вообще издает целый ряд законодательных постановлений.
Сейм сложился исторически и поэтому законодательство долгое время не определяло обязанностей великого князя собирать сейм. Но эта обязанность вытекала из самого существа дела. И великие князья признавали для себя обязанностью испрашивать согласия сейма по тем вопросам, которые уже в силу традиции вошли в его компетенцию. Великий князь и станы сейма составляли как бы две стороны, в одинаковой мере сильные, но нуждавшиеся друг в друге в направлении государственной деятельности. И только на Виленском сейме в 1565–1566 г. — Сигизмунд-Август дал торжественное обещание, узаконившее обязанность великого князя созывать сеймы: «Маем мы и потомки наши великие князья литовские с истребы речи посполитое за радою рад нашых того же панства, або за прозбою рыцарства, складати сеймы вальные в том же панстве Великом князстве Литовском завжды, коли колко того будет потреба». Это уже обязательство, имевшее характер конституционного закона, по которому даже самый акт созыва сейма передается инициативе рады и шляхетства.
Но в структуре первичного сейма было много отрицательных сторон. Мы отмечали в нем неопределенность состава, которая, конечно, не давала возможности вести правильных прений и заседаний, первенствующее значение крупной аристократии, которое она занимала и по установившейся традиции (специально личное приглашение), и потому, что могла поддерживать свое мнение вооруженной силой. Такой сейм, состоявший в теории из всего военно-служилого люда, не мог собираться в военное время. Неопределенность компетенции сейма и обременение его тем, что великий князь во время сеймовых же собраний принимал иностранных послов и отправлял правосудие в качестве высшей судебной инстанции, затягивало время сеймовых собраний. Как раз во время Ливонской войны, когда государство, особенно область финансов, требовали особенно усиленной законодательной деятельности, стали с особой яркостью вырисовываться все указанные недостатки конструкций сейма, ибо надо было воевать и законодательствовать и даже вести сложные переговоры об унии. С совершенной ясностью в это время вырисовывалась необходимость более эластичной конструкции парламента и устранения из его структуры вопросов суда.
