История амулета - страница 133
Псаммиад немедленно раздулся до своих волшебных размеров, вытянул в сторону Антеи свои улиточьи глазки (Антея потом уверяла каждого встречного и поперечного, что Песчаный Эльф не только послал ей прощальный любящий взгляд, но еще и смахнул с глаз набежавшую слезу, что, впрочем, абсолютно невероятно), а потом как-то странно всхлипнул и исчез. Навсегда.
— Что ж, — после непродолжительной паузы подытожила Антея. — Надеюсь, что он будет счастлив в прошлом. Единственной вещью, которая по-настоящему волновала его на этом свете, был песок, а, насколько я знаю, как раз песка-то в прошлом предостаточно.
— Мои милые дети! — завел свою обычную волынку ученый джентльмен. — Я, кажется, ненадолго задремал… И, знаете ли, мне приснился абсолютно потрясающий сон!
— Надеюсь, он вам понравился, — вежливо произнес Сирил.
— Да что там понравился! — воскликнул ученый Джимми. — После него я почувствовал себя другим человеком! Абсолютно другим человеком!
И тут внизу зазвонил колокольчик. Колокольчик входной двери. Послышалось звяканье задвижки. Голоса в холле.
— Приехали! — завопил Роберт, и все четверо детей почувствовали, как у них в сердце просыпается так долго дремавшее счастье.
— Вот, держите! — сказала Антея, выхватывая у Джейн амулет и насильно засовывая его в руку ученому джентльмену. — Берите, он ваш — полностью и безраздельно! Мы дарим вам его, потому что теперь в вас поровну от нашего друга Рекх-мары и от нашего милого… Ну, то есть, я хочу сказать, нашего милого, доброго, дорогого и вечного друга!
Она быстро (но, нужно вам сказать, очень пылко) обняла ученого джентльмена, и четверо детей, не тратя времени на бесчисленные ступеньки, просто-напросто упали с лестницы в холл.
А в холле, посреди узлов, баулов, картонок, корзин, ящиков и чемоданов, уже стояла и нетерпеливо озиралась по сторонам закутанная в дорожные плащи, накидки и шали их триединая заветная мечта — папа, мама и гогочущий от радости Ягненок.
— Боже мой! — восклицал ученый джентльмен, оставшись в тиши своего ученого кабинета. — Боже милосердный! Да это же самое настоящее сокровище! Милые дети! Их чистая, их светлая любовь пробудила во мне небывалое доселе видение мира. Теперь я понимаю совершенно необъяснимые вещи — я могу объять разумом все, что доселе было недоступно человеку! Милые дети! Милые, милые дети!
