На крупных плантациях — шамба трудились тысячи рабов, доставлявшихся в основном с материка. Посадки гвоздики и кокосовой пальмы на больших плантациях арабских помещиков обрабатывали зависимые люди, так называемые рабы. Во втором поколении они по своему экономическому, социальному и юридическому положению мало чем отличались от феодальных крепостных, т. е. от лично зависимых, недаром на шамбах Занзибара и Пембы основной формой эксплуатации оставалась отработочная рента. На плантациях, которые были связаны с капиталистическим мировым рынком, необходимое в силу этого постоянное увеличение продуктивности не могло быть достигнуто путем роста производительности труда (этому мешали чрезвычайно низкий уровень применяемых технических средств и докапиталистические методы эксплутации) и обеспечивалось очень высокой степенью эксплуатации и расточительным использованием рабочей силы.
Одним из важнейших источников обогащения правящей верхушки Занзибара и Пембы во главе с султаном служила торговля. Она достигла пышного расцвета, после того как в 30-х годах XIX в. гвоздичные деревья принесли первые богатые урожаи. Занзибар быстро превратился в важнейший торговый центр Восточной и Центральной Африки. Он стал первым поставщиком гвоздики на мировой рынок. Уже в 1859 г. он ежегодно вывозил гвоздики на 50 тысяч фунтов стерлингов. Большое место в торговом балансе принадлежало также копре, слоновой кости, растительным смолам и каучуку. В отличие от прибрежной торговли товарооборот Занзибара с самого начала основывался на чисто денежных отношениях, здесь деньги полностью вытеснили раковины каури и бусы, еще имевшие хождение в других местностях Африки.
Процветание занзибарской торговли теснейшим образом связано с изменениями социальной и экономической структуры общества на острове и возросшим спросом на дешевые рабочие руки рабов. Феодальная аристократия и некоторые индийские купцы, выступавшие посредниками при вывозе рабов с континента, наживали крупные состояния. Все участники работорговли получали от нее прибыль в 400 процентов, но более всех наживался султан. На каждом доставленном на Занзибар рабе он зарабатывал 2 доллара в виде импортно-экспортной пошлины. По данным его современников-англичан, чистый доход султана от этой торговли достигал 15 тысяч фунтов стерлингов в год.
Не только доставка рабов на Занзибар, но и значительная часть общего товарооборота посреднической торговли находилась преимущественно в руках индийских купцов, пользовавшихся особым покровительством султана Сейида Саида. В первой половине XIX в. их число быстро увеличивалось. Индийские торговцы крупного и среднего масштаба монополизировали скупку и сбыт африканских и частично европейских товаров, причем не только на острове, но и в приморских городах. Здесь, правда, им приходилось делить свою монополию с арабскими и суахилийскими купцами. Многие индийцы подвизались в банковском деле и вели денежные операции. До 1887 г. султаны за соответствующее вознаграждение отдавали на откуп индийским коммерсантам взимание всех таможенных пошлин. Во второй половине XIX в. некоторые аристократы даже были должниками индийских торговых компаний. Но, несмотря на свое экономическое могущество, средние слои индийского населения имели очень незначительный вес в политической жизни. Этому способствовало стремление индийского купечества как можно скорее и с наибольшей выгодой переправлять нажитые на Занзибаре в посреднической торговле капиталы в другие страны, прежде всего в Индию.
Султан Занзибара, рано вовлеченный в мировую торговлю капиталистического характера, в силу своей классово обусловленной «податливости» очень скоро стал игрушкой в руках капиталистических держав, проявлявших все больший интерес к Восточной Африке. В период «свободной» конкуренции торгово-промышленные интересы усиливавшихся в XIX в. промышленных государств Европы и США сталкивались также в Восточной Африке и на Занзибаре. В первой половине XIX в., в правление Сейида Саида, султан Занзибара еще был важной фигурой среди торговых конкурентов. Хотя он давно был связан с интересами Англии, в то время он еще сохранял некоторую свободу действий. Это, несомненно, объясняется тем, что Занзибар был тогда сравнительно сильным феодальным государством, а его правящий класс извлекал на первых порах фантастические суммы из торговли гвоздикой и высоких экспортных пошлин (доходивших иногда до 30 процентов). Но постепенно эти прибыли перешли к чужеземным колонизаторам, а внешнюю торговлю Занзибара захватил иностранный капитал. Запрещение работорговли в 1873 г. капиталистические страны также использовали в своих корыстных торгово-политических интересах, в том числе для максимального развертывания торговли. Последующие султаны опустились до положения марионеток колониальных держав.
