— Ты можешь мне помочь, или нет?
Она нахмурилась. — Хорошо. Позволь мне провести на тебе некоторую диагностику.
— Нам не нужно послать за цыплёнком?
— Цыц, безбожник.
Она продекламировала ряд песнопений на старофранцузском, зажгла какое-то благовоние, потом сняла всю свою одежду и некоторое время танцевала в комнате по кругу. Я, наверное, наслаждался бы этим, если бы не был мёртв. Комната потемнела и возникло чувство незримого наблюдения. Сквозь стены медленно двигались тени, очень тревожные формы, хотя в комнате не было ничего, отбрасывающего их. А потом Мэгги перестала танцевать и, тяжело дыша, обернулась ко мне, пот катился по её нагому обнажённому телу.
— Ты что-нибудь почувствовал при этом? — спросила она.
— Нет. А должен был?
Мэгги коротко пожала плечами и, с помощью одежды, вернулась в деловой вид. Тени и чувство наблюдения исчезли.
— Ты был мёртв три дня, — сказала Мэгги. — Кто-то убил тебя, затем удержал твой дух в мёртвом теле. Прикрепил заклинанием всадника, чтобы придать тебе обычный вид, но внутри ты уже гниёшь. Отсюда и личинки.
— Ты можешь отменить это заклинание? — спросил я.
— Ларри, ты мёртв. Мёртвых можно заставить ходить, но никто не может полностью вернуть их назад, даже в Тёмной Стороне. Что бы мы ни решили сделать, твоя песенка спета, Ларри.
Некоторое время я размышлял об этом. Я всегда думал, что перед концом достигну большего. Все важные вещи, которые я хотел сделать и откладывал в долгий ящик, потому что был молод и считал, что всё время в мире — моё. Ларри Забвение, всегда мечтавший о чём-то лучшем, но у которого никогда не хватало мужества стремиться к нему. Одна бывшая жена, одна бывшая любовница, ни детей, ни наследства. Ни смысла, ни цели.
— Когда всё остальное подводит, — произнёс я наконец, — всегда остаётся месть. Мне нужно узнать, кто меня убил и почему, пока я всё ещё могу это сделать. Пока ещё от меня осталось достаточно, чтобы насладиться этим.
— Есть идеи, кто это мог быть? — спросила Мэгги. — Кто-то, кого ты мог недавно огорчить?
Я крепко задумался. — Прометеус Инк. была не совсем довольна тем, как я обошёлся с их полтергейстом-саботажником. Графу Энтропии не понравилось то, что я узнал о его сыне, хоть он и заплатил мне, чтобы я его нашёл. Большой Макс всегда говорил, что когда-нибудь закопает меня…
— Макс, — немедленно решила Мэгги. — Наверняка Макс. Ты много лет был его конкурентом, вредил его бизнесу и несколько раз выставлял его дураком. Наверное, он решил положить конец соревнованию.
— Зачем бы ему хотеть сохранить меня после убийства?
— Чтобы позлорадствовать! Он ненавидел даже твои потроха, Ларри, — это наверняка он!
Я подумал об этом. Прежде я прищемлял ему нос и всё, что он делал — это разговоры. Может… он устал от болтовни.
— Ладно, — сказал я. — Пойдём, увидимся с большим человеком и зададим ему несколько острых вопросов.
— У него уйма охраны, — предупредила Мэгги. — К нему нелегко подобраться.
— Похоже, что меня это волнует? Ты со мной или нет?
— Конечно, я с тобой! Я просто предупреждаю, что Большой Макс известен тем, что окружает себя тяжёлой огневой мощью.
Я улыбнулся. — Детка, я мёртв. Как они остановят меня?
Мы вышли наружу и пошли по Тёмной Стороне. Дождь прекратился и воздух пронизывали новые возможности. Жаркий неон сверкал на каждом углу, рекламируя виды любви, которые могли не иметь названий, но точно имели цену. Тяжёлые басы изливались из открытых дверей клубов, отдаваясь в земле и моих костях. Всевозможные обитатели протекали мимо нас, сосредоточившись на своих собственных делах. Лишь некоторые из них были людьми. Транспорт постоянно ревел повсюду на дороге и каждый старался держаться от него подальше. Не всё, что походило на машину, было машиной, а некоторые из них были голодны. В Тёмной Стороне такси могут ездить на осквернённом вине причастия, а мотоциклы, для ускорения, заправляются порошком из крови девственницы.
Обиталище Макса располагалось неподалёку. Он окопался в элитном коктейль-баре под названием «Паучья Паутина». Поговаривают, когда-то он там работал. И он убил своего прежнего босса, когда одолел его, а потом набил из того человека чучело и выставил его там. Макс никогда не покидал этого места и держал там свой двор из-за большего количества слоёв защиты, чем могли похвастаться некоторые президенты. У большого человека было много врагов и он гордился этим.
