Забежав в большую светлую комнату, гостиную, судя по огромному обеденному столу в центре, я, пробежавшись взглядом, не обнаружил двери на задний двор. Ну, гоблины! Рассердившись за такое отношение к правильной планировке жилых помещений, я представил руну своего пока единственного ударного заклинания – шарика огня, и, напитав оформившееся заклинание силой, саданул по ближайшему окну. Тонко задребезжав, окно вместе с рамой ухнуло во двор. Я сиганул следом, краем глаза заметив, как Анни-Лея (вот как ее зовут…) отворила створки второго и осторожно забралась на стоящий под окном стул.
Как назло, под моим окном оказались настоящие заросли местных роз – те же кактусы с цветами, дорогие и совершенно безопасные на вид. Вляпавшись, я крайне осторожно постарался выбраться из западни. Штаны протестующе затрещали…
– Вот троллье… – С трудом заставил себя заткнуться, ибо в присутствии молодой дамы, гостьи славного города, не пристало ругаться охранителю спокойствия граждан. А упомянутая девица растерянно застыла у двухметровой каменной стены в соседний двор.
Небольшой дворик оказался засажен разнообразными цветами, и даже кусочек земли нашелся для декоративного деревца. Грохнуло позади – некромант вынес заднюю дверь аналогично входу в лавку. А я грустно осмотрел монументальный забор. Да, фаерболом такую махину не одолеть. Вздохнув, я прижался спиной к стене, сложив руки в простенький замок. Анни-Лея сразу сообразила, быстро воспользовалась ступенькой и легко перемахнула через стену. Зацепившись руками за верх забора и елозя ботинками, с трудом забрался. Спрыгнул в соседний двор. Вот почему у гоблина такой надежной забор – соседи отгородились. Девчонка застыла уже у противоположной стены, и, горестно вздохнув, я двинул следом.
Где-то на пятом дворе я сдался – сколько можно? Не мартышка – сигать по таким заборам! Плюнув, решительно схватил упирающуюся девчонку за руку, подбежал к выходу на тыловую улицу и, вцепившись в ручку, резко распахнул дверь.
Какие люди! За порогом оказался тип в балахоне, со слетевшим с головы капюшоном, но при этом лицо оказалось закрыто полумаской, оставляющей на виду глаза. Судя по застывшему в них удивлению и приоткрытому рту, данный субъект оказался не готов к такой встрече, но отреагировал все равно правильно: стал заносить руку, явно собираясь применить магическую пакость. «На такой дистанции и колдовать?» – мысленно подивился я решению наемника и воспользовался своим верным ботинком, нанеся подлый, нечестный, но очень эффективный удар в причинное место. Падший согнулся, издав совершенно не мелодичный писк. «Не петь тебе в опере», – подумал я, обегая застывшего наемника, и даже задержался на миг, дабы придать ускорение неприятелю. Верным ботинком, разумеется.
Повезло – больше Падших в округе не оказалось, и вдвойне повезло – прямо по курсу выход на Кривую. Ошибся господин маг третьей категории!
Мы бойко рванули через улицу, причем девчонка с легкостью меня обогнала, и я, в роли отстающего, своей тушкой «прикрыл зады». Уже повернув на Кривую, я услышал два громких треска, и из стены ближайшего дома выбило два пылевых фонтанчика. Гномьи пистоли! А, вот оно, значит, как… Держитесь, гады, чтоб вас тролли сожрали…
На самом деле тяжело осваивать нелегкое магическое ремесло практически в одиночку. В Академии огромный выбор книг, разрешенных для выноса за пределы библиотеки, но в основном их все можно свести в три категории: хлам, жизнеописания магов или путевые заметки, научные труды. Первые даже недостойны упоминания, третьи – выглядят чистой абракадаброй, не хватает элементарной базы знаний. И крупицы реальных знаний пока доступны только в огромных, многотомных записках магов. Такое впечатление, что в путешествия каждый брал с собой два или три летописца…
Это все лирика, но однажды я наткнулся на интересное описание рун. Что такое руна? Дурацкий, зачастую совершенно без логики написания, иероглиф. Но у досточтимого Вакра в «Жизнеописаниях» упомянут и иной взгляд: руна – трехмерный рисунок связей управляющего, контролирующего и энергообеспечивающего контура. К сожалению, детальных пояснений не было, так что пришлось экспериментировать. Но ни разу я не решился напитать силой полученную конструкцию.
