9. На левом же скифы, лишь только завидели хоматинцев, под начальством Константина Катакалона, тотчас с сильным криком и гамом устремились на них, быстрее, чем можно выговорить слово, обратили их в бегство. Кончив преследование их, они в порядке возвратились назад, а потом с великой быстротой устремились на охранявших тыл Вриенниева войска и, по обычаю наемников, ограбив убитых, захватив коней и добычу, уходили домой. От этого в рядах произошёл беспорядок: некоторые так называемые у ромеев тулды,[146] испугавшись скифов, стали вбегать в ряды вооруженных воинов и произвели в них замешательство. Заметив это, Алексей Комнин, находившийся еще в Вриенниевом войске, закрыл лице свое нависшими перьями шлема, по том у одного из конюхов взял Вриенниева коня, на котором красовались пурпурный чепрак и узда, покрытая золотой чешуей, и захватив сверх того сабли, по обычаю возимые царями во время путешествия, тайно скрылся из среды Вриенниева войска. Находясь уже вне всякой опасности, послал он с этим конем глашатая – громко кричать, что Вриенний пал в битве. Это удержало многих от бегства, а иных заставило даже воротиться назад; ибо случилось, что когда скифы, думая о добыче в войске Вриенния, лениво гнались за воинами Алексея Комнина, – последние, видя, что никто их не преследует, не далеко отбежали, но в нерешительности бродили близко, и потому, когда глашатай показал им Вриенниева коня[147] и сабли, и с уверенностью объявлял о смерти Вриенния, – они опять все собрались.
10. С этим совпало и другое обстоятельство. Немалый отряд турок, посланный василевсом на помощь, о чем он тогда извещал Комнина, прибыл сюда в то самое время, как завязалась битва и началось бегство. Увидев бегущих, они отыскали доместика схол и, находясь с ним, советовали ему не терять мужества и выразили желание встретиться с неприятелем. Комнин взял их вождей, взошёл с ними на один холм, с которого можно было видеть противников, и показал их оттуда. Турки заместили расстройство неприятельской фаланги, которая шла в совершенном беспорядке и продвигалась будто нехотя, как расслабленная; потому что все предались беспечности, как люди, уже одержавшие победу и обратившие неприятеля в бегство. В это время преданные Вотаниату франки все приходили к нему и, сходя с лошадей, в знак верности, по отечественному своему обычаю, подавали ему руки,[148] а прочие войска его фаланги стекались посмотреть на такое зрелище. Увидев все это, турецкие военачальники сошли с холма и разделили свое войско на три отряда: два из них они скрыли в засадой, а третьему велели врассыпную напасть на неприятелей, – но не на тех, которые построены в фалангу, а на небольшие отряды, и, гоня своих коней быстро, бросать копья и пускать более стрел.
11. За ними последовал и Алексей Комнин, успевший собрать столько из своего бежавшего войска, сколько позволяла ему краткость времени. При этом некоторые из Бессмертных, опередив турок, проникли в середину неприятельской фаланги, и один из них нанес самому Вриеннию удар копьем в грудь. Но тут Вриенний, выхватив из ножен свой меч, рассек это копье пополам и, ударив поразившего его воина в ключевую кость, насквозь разрубил ему плече вместе с панцирем. В ту же минуту с криком наскочили турки и начали метать стрелы, так что военачальники Вриенния от такой нечаянности пришли было в замешательство. Однако же, как люди, искусные в военном деле, они старались устроить свою фалангу и увещевали воинов быть мужами доблестными и не погубить славы, приобретенной победой. Восстановив порядок в своих рядах, сколько это позволяла краткость времени, они мужественно устремились на турок.
12. Турки же без оглядки побежали назад и влекли их к засадам, пока не поравнялись с первой из них; а, поравнявшись, и сами обернулись. И находившиеся в засаде, быстро выскочив оттуда, начали со всех сторон бросать в неприятелей копья и нанесли немало вреда как лошадям, так и всадникам. Когда войско Вриенния от этого уже готово было обратиться в бегстве, с величайшей быстротой прибежал на помощь доместик схол Иоанн куропалат, упомянутый выше родной брат Вриенния. Увидев его, Вриенниевы воины стали отважнее наступать на турок, и турки снова дали тыл и не переставали бежать до тех пор, пока не навели преследовавших на другую засаду. Тут-то, когда от натиска турок уже все готовы были обратиться в бегство, пало весьма много людей, окружавших Вриенния. Заметив это, он немедленно поспешил на помощь: встречал многих преследовавших и убивал их, а бежавших убеждал остановиться. Но на этот раз усилия его были напрасны: все обратились в бегство, оставив его одного с сыном и братом. Блистательно боролись они с турками и многих перебили; но, видя, что вся их фаланга рассеялась, и сами обратились в бегство. Турки преследовали их, – и они должны были непрестанно оборачиваться назад и отражать их напор, пока конь, на котором сидел Вриенний, от усталости не отказался бежать. В таких обстоятельствах Вриенний пошёл пешком, а брат и сын его то и дело оборачивались и отражали турок.
