Исторические предпосылки создания спецназа, 1701-1941 гг. [том 1] - страница 11

Такое положение вещей не могло устраивать Наполеона. В своей беседе с Коленкуром 5 июня 1811 года он говорил о сложившейся ситуации: «Я хочу, чтобы союз был мне полезен, а он не является более таковым с тех пор, как Россия начала допускать нейтральные суда в свои порты... Для того, чтобы мир был возможен и длителен, необходимо, чтобы Англия была убеждена, что она не найдет больше сочувствующих на континенте... Необходимо также, чтобы русский колосс и его орды не могли больше угрожать Югу внезапным вторжением»^>7. *

Поэтому «Наполеон хотел одной гигантской операцией принудить Александра выполнять условия Тильзитского договора, одновременно заставить Россию подчиниться. Это позволяло полякам надеяться на восстановление их государства, которое было бы сильным и верным союзником империи Наполеона на востоке Европы»^>8.

Личная осведомленность Александра I

Из изложенного выше следует, что император Александр I, сознательно игнорируя условия Тильзитского договора (1807 г.), провоцировал конфликт с Наполеоном, который в это время начал войны против Испании с целью замены на испанском престоле Бурбонов своим братом Жозефом. Поэтому вторжение Наполеона для русского императора не могло быть неожиданностью, как это писалось ранее в учебниках истории.

О том, что война с Францией случится, в России знали задолго до 1812 года. «В 1807—1810 гг. генерал-адъютант князь П.М. Волконский находился в поездке по странам Европы. По возвращении, в числе прочих донесений, он представил отчет «О внутреннем устройстве французской армии генерального штаба»^>9.

Следует заметить, что князь П.М. Волконский, будучи приближенным к императору, внес весомый вклад как в дело разработки и осуществления планов войны на ее начальном этапе, так и в разработку т. н. Петербургского плана второго этапа войны.

То есть еще в год подписания Тильзитского мира Александр I направляет одного из своих ближайших помощников в деле ведения войны с разведывательной миссией в Европу, чтобы тот своими глазами смог всё увидеть и донести до сведения императора.

Кроме того, во время так называемого «Эрфуртского свидания» императора Александра I и императора Наполеона I в 1808 году первый получил личного агента, поставлявшего ценную информацию. Им был не кто иной, как Шарль Морис Талейран, министр иностранных дел Франции. Он сам предложил свои услуги русскому императору и снабжал его самой конфиденциальной информацией вплоть до начала войны. Кстати, еще в декабре 1810 года Талейран сообщил месяц нападения Наполеона на Россию — апрель 1812 года.

Подготовка к войне

Исходя из осведомленности царя о планах Бонапарта, трудно предположить, что он мог не готовиться к войне с Францией. Важным событием в деле подготовки войны стало то, что 18 января 1810 года император Александр I назначил на пост военного министра генерала Михаила Богдановича (Михаэль Андреас) Барклая-де-Толли, который сыграл решающую роль в подготовке русской армии к будущей войне. Он «разработал и провел военные реформы 1810—1812 годов, осуществил ряд мероприятий по подготовке к войне (строительство крепостей и других инженерных сооружений на западном театре военных действий, создание тыловых баз, организация разведки, усовершенствование дивизионной и введение корпусной системы, упорядочение штабной службы, преобразование полевого и высшего военного управления). При нем стали вводиться в практику новые принципы подготовки войск — обучение меткой стрельбе и действиям на пересечен-

Шарль Морис де Талейран-Перигор

Петр Михайлович Волконский

ной местности, разработано первое в России положение о полевом управлении войск — «Учреждение для управления большой действующей армией»^>10.

Важную роль в деле реформирования работы штабов в предвоенный период сыграл упомянутый выше князь Петр Михайлович Волконский. Вернувшись из двухлетней командировки в Европу, «Волконский представил Александру I рапорт, содержание которого стало основой для реорганизации штабной работы. По инициативе князя П.М. Волконского были созданы Свита Его Императорского Величества по квартир-мейстерской части, Топографическое бюро (Бюро карт), были произведены работы по уточнению «екатерининской» топосъемки всей европейской части России. В 1810—1812 гг. он — главный квартирмейстер русской армии». Чтобы читатель понял уровень этого военного деятеля, приведем продолжение абзаца: «Но и практическая штабная работа ему удавалась. Когда он прибыл к Кутузову в Тарутино, начальник штаба Ермолов был отправлен «в поле», Коновницын стал дежурным генералом, а Волконский тихо, «нечувствительно», но, по сути, возглавил главный штаб. Официально он стал начальником штаба лишь в 1813 году. Волконский был причастен к разработке всех крупнейших операций войны 1812—1814 гг. — от окружения Великой армии на Березине до победоносно завершившего в 1814 году войну марша на Париж. Он, неоспоримо, был одаренным стратегом. Его можно считать основателем Российского Генерального штаба»