Она спросила меня чего я жгу но все мы дети натерпелись из-за истории О'Нила и она сама знала ответ на свой вопрос.
Говорит Энни
Ты лучше закопай сундук. Щеки у нее были впалые рот плотно сжат от всяких страхов ей было только 11 л. но она уже знала свое будущее наверняка оно было написано у нее на лице у всех на виду.
Во 2-й раз она велела мне спрятать сундук ну я и поволок его за дом и подпихнул под нижнюю жердь лошадиного загона.
Чего это ты?
Я выволок сундук по навозу на середину загона.
Получишь ремня сказала она.
Я-то знал что получу чего-нибудь похуже и когда наш отец 3 дня спустя трусцой направился к дому я приготовился к выволочке такой же неизбежной как проклевка цыплят из яиц.
Поначалу он не увидел сундука потому что оглядывал всходы кукурузы и конечно радовался что его не закололи и не сожгли и он вернулся с деньгами в кармане. Но в конце концов он увидел что его разломанная тайна валяется под открытым небом и пока младшие дети сбежались прося его спешиться он молча уставился на закопченный сундук и его глаза между опухшими веками стали совсем маленькими.
Где ваша мамка?
Маленькая Кейт заболела и она поехала в Уоллен к доктору.
Мой отец спешился а потом понес седло и сумки в дом а я ждал у дверей чтоб получить свое наказание сполна но он даже не посмотрел на меня. А потом пошел в трактир.
Я потерял моего отца из-за тайны так он мог быть унесен разбушевавшейся рекой свалиться в овраг он пропал из моего сердца до того давно что я даже теперь не могу освободить для него место которое он заслужил. С тех пор как я выкопал его сундук он с его рыжей бородой его сильными руками его веснушчатой кожей всем его мужским обликом виделся мне застегнутым в это проклятое платье.
До того часа я был его тенью и никогда не упускал случая побыть с ним. В буше он научил меня узлам которыми я пользуюсь и теперь приторачивая одеяло к седлу и тому как я стою взяв в руки рубанок и тому как ловить рыбу на наживку из свежей шкуры все это точно темные метки в кольцах могучих стволов навеки замкнутые во мне каждодневном.
Не знаю поняла ли моя мать что было спрятано в сундуке она ничего ни разу не сказала и он остался посреди пыльного загона и лошади пили из него после дождей.
Какой-нибудь богач проезжая в бричке мимо нашего дома мог увидеть жестяной сундук в загоне и плети тыквы на крыше пристройки но он и представить себе не мог всех детей моего отца огромное число нас теснящихся за занавесками дышащих одним воздухом храпящих пердящих слепых и глухих друг к другу будто новорожденные щенки одного помета.
Я давно приучил себя не слышать моих родителей но после того как был выкопан сундук я не спал по ночам и слушал как разговаривают мой отец и моя мать.
Про платье я не узнал ничего оказалось мои родители шептались о земле и особенно о Земельном законе Даффи от 1862 г. дававшего мужчине или вдове право выбрать участок от 50 до 640 акров по 1 ф. за акр часть выплачивалась после выбора остальное с рассрочкой в 8 л. Мать была за это отец был против он сказал великий Чарльз Гейвен Даффи был благонамеренный идиот толкавший бедняков на долги и тяжкий труд до конца жизни. Вообще-то он был прав но когда мать обругала моего батю за трусость страшная буря в моем сердце слегка улеглась. Только недоумок сказала она рад вести хозяйство на 20 акрах как мой батя. Я подумал да ну и дурак же ты.
Этот спор о Земельном законе был вопросом жизни или смерти и моя мать заручилась помощью своих родных которые тогда были нашими соседями но занялись покупкой земли далеко на северо-востоке.
Куинны покупали 1000 акров в Гленморе на реке Кинг они были ирландцы и потому пьянели землей и породистыми лошадьми и все былые невзгоды вскоре позабылись. Их женщины приходили в гости с караваями на соде и землемерными картами мужчины были высокими бесшабашными они ругались и пели они дрались со всеми кто им не нравился и ездили на чистокровных лошадях покупать которых им было не по карману. Мой дядя Джимми Куинн был теперь взрослым мужчиной с жутким безумием в глазах точно у лошади которую мучают. Куинны сбросили бы моего отца в колодец узнай они про платье но они наседали и высмеивали и в конце концов убедили его продать все чем он владел в Беверидже и всего он выручил 80 ф.
