Он, кажется, и в шахматы играл, но потом перестал в связи с тем, что ему по медицинским показателям, видимо, было не положено. В общем, все, что его сильно возбуждало, — он переставал этим заниматься, потому что здоровье, сердце не позволяло, в том числе и эта игра, и шахматы. Я просто знаю, что он перестал играть в шахматы именно из-за испытывания таких чувств.
— Леня Бассалыго — очень любимый друг всей нашей семьи, — говорит Анна Зализняк. — У него жена итальянка, он часто ездил в Италию. Я помню, почему-то в Благовещенке (где мы много лет подряд снимали дачу под Москвой), когда мы ездили туда зимой кататься на лыжах в начале 1970-х, папа с Леней соревновались, кто назовет больше итальянских городов: Лукка, Виченца, Каррара — все эти волшебные слова. Я помню зрительно этот список папиным почерком, соревнование было в письменном виде. Папа тогда и мечтать не мог эти города увидеть своими глазами. Это было чисто умозрительное знание.
И еще они с Леней в течение многих лет играли в настольный футбол: поле нарисовал мой папа, оно было под стеклом на письменном столе. Футболистами были шашки (синие и белые), мячом — пуговица (помню эту пуговицу!). Тайм продолжался 15 минут, в часах был установлен механизм, который через 15 минут выключал свет. Сейчас этот стол (шедевр 1960-х, светлого дерева на тонких круглых ножках) доживает свой век на террасе дачи — уже давно без стекла и без футбольного поля под ним.
— Началось все с простейшей вещи, — вспоминает Леонид Никольский. — Я, Мишка и Заля — мы после уроков бежали к нему домой играть в этот футбол, к Зале. Интересная штука. На самом деле Заля должен был бы быть, что называется, технарем. Потому что он придумал какую-то сложную систему проводков к часам, чтобы часы вовремя звенели или что-то такое — подавали сигнал, когда начало матча, когда конец первого тайма и так далее. То есть у него в этом деле явная была способность. Отец был инженером же. То есть Заля был не гуманитарий изначально, как мне кажется.
— Он мог быть кем угодно! — говорит Борис Андреевич Успенский. — Вот был лингвистом, а мог бы математиком или инженером. Такой — как в детстве бывает, у детей — клубок всех возможностей.
«Перфекционизм твой был всегда широким и даже неправдоподобным, — писала [12], обращаясь к Зализняку в день его 80-летия, Татьяна Михайловна Николаева [13]. — Каждый год и не раз в год вплоть до „перестройки“ нас гоняли на овощную базу, мы вставали на заре и плелись в Кунцево. Один раз сообщили, что овощерезка сломана и овощи (капусту особенно) нужно резать руками. Мы пошли и долго и мучительно что-то резали. А ты пошел — и починил ее минут за десять. Бабы с базы смотрели на тебя с ненавистью».
— Он умел все починить. Свекровь мою таланты вообще не интересовали — рассказывает Елена Викторовна Падучева. — Она как-то больше по части жизни. Она больше ценила, что Андрей может пробки починить или еще что. Мотороллер, велосипед, электричество какое-то. Не гнушался, нет. И вот это она ценила.
— Когда у вас был мотороллер, какое-то устройство было, чтоб он стоял в сарае? — спрашивает Владимир Андреевич Успенский Зализняка.
ААЗ: Сигнализация. От дверей сарая. Но сейчас сигнализация продается на каждом шагу, а тогда надо было сделать из ничего ее. Вообще нынешний мир настолько обиден для мальчишки того времени! Потому что все это продается, в ассортименте 200 сортов сигнализации, причем никто не задумывается ни одной секунды, как это устроено! Только как пользоваться.
ВАУ: А Андрей Анатольевич все это делал! Помню, на нас с женой произвело большое впечатление, что он нам здесь починил торшер, у которого перегорел провод внутри палки. Задачка на логику почти. Ну, тем не менее на нас это произвело большое впечатление, потому что он как-то сумел вытянуть этот провод. Ну, вытянуть-то вытянуть, но и потом втянуть его обратно! Это как пасту обратно в тюбик. Но самая потрясающая вещь, вы об этом ничего не сказали, — у вас цела или нет пишущая машинка, которую вы сделали?
ААЗ: Нет. Это действительно терпеливое было дело.
ВАУ: Нужно было писать статьи по лингвистике, где нужен и русский шрифт, и латинский. А машинки бывали или такие, или сякие, машинок с двумя шрифтами не бывало… Андрей Анатольевич сообразил следующее: некоторые буквы совпадают. Например, русское заглавное «Р» и латинское заглавное «Р» — это одна и та же буква.
