Испытание зверя - страница 82

— Так-так, значит, Адзисаве известно об армии что-то такое, чего нам с тобой знать не положено…

— Если предположить, что он убийца из Фудо или же как-то связан с этим преступлением, становится понятно, почему он угодил в категорию «Z».

— Послушай, а как тебе удалось раздобыть все эти сведения? — восхитился «Дед».

— Служба безопасности помогла.

«С паршивой овцы… — подумал комиссар. — У них житье не то что у нас. В уголовной полиции чуть розыск затянется — сразу без разговоров и средства урезают, и людей отбирают, а у этих и людей, и денег вдосталь. Ну что ж, хоть какой-то от них прок».

Новые факты о личности подозреваемого дали делу совершенно неожиданный поворот, и комиссар срочно созвал всех сотрудников штаба на совещание.

Выслушав сообщение шефа, один из инспекторов сказал:

— Очевидно, Адзисава стремится во что бы то ни стало искупить свой грех. Поэтому он и Ёрико удочерил, поэтому и убийц Томоко Оти разыскивает.

— Может быть, может быть, — задумчиво произнес Муранага. — Что общего у Томоко Оти и Ёрико, кроме «Дела Фудо»?

— Но не торопимся ли мы считать Адзисаву убийцей? — усомнился другой сотрудник. — Хорошо, пусть он служил в «рейнджерах», пусть «Группа Цукуба» проводила учения в той самой местности и в то самое время, но это еще не является стопроцентным доказательством того, что Адзисава тоже был там. А если даже и был, можем ли мы утверждать, что именно он совершил преступление? У нас есть лишь предположение — не более.

— Если Адзисава не имеет отношения к «Делу Фудо», то чем объяснить его интерес к Ёрико Нагаи и Томоко Оти? — вмешался инспектор Китано. — Не забывайте, что он удочерил девочку, ухаживал за сестрой нашей туристки, а потом, когда Томоко погибла, занялся поисками ее убийц.

Китано уже больше двух лет следовал тенью за Такэси Адзисавой, и одно даже предположение, что все его усилия были напрасны, выводило молодого сыщика из себя — особенно теперь, когда добыча была почти у него в руках.

— Пока мы не можем сказать, чем мотивированы эти его действия, — не уступал оппонент. — То, что и сам Адзисава, и его поведение подозрительны, несомненно. Но улики все косвенные. Поэтому не стоит торопиться с выводами, мы можем совершить ошибку.

Найти банду мотоциклистов оказалось не так-то просто. Во-первых, в городе, как выяснил Адзисава, таких компаний насчитывалось более десятка, они без конца то объединялись в большие «табуны», то распадались на мелкие группки. Кроме того, на Хасиро нередко совершали набеги летучие отряды из соседних городов.

Однако скоро Адзисава установил, что в черных кожаных куртках и черных шлемах разъезжают юнцы из самой буйной и многочисленной местной мотобанды, члены которой именовали себя «Бешеными псами». Их было человек двести пятьдесят, а то и триста, основную массу составляли парни в возрасте от семнадцати до двадцати лет — старшеклассники и недавние выпускники школы.

Базой «Бешеных псов» была забегаловка «Шлем», которая находилась в Тележном квартале. Туда и направился Адзисава, решив прикинуться случайным посетителем. «Шлем» оказался небольшим темным зальчиком: посередине стойка, у стен — кресла, в которых, сбившись тесными кучками, сидели парни в черных куртках и девицы с длинными распущенными волосами. Без шлемов лица «Бешеных псов» выглядели совсем нестрашными, почти детскими.

Они о чем-то болтали между собой, но понять их скороговорку, пересыпанную жаргонными словечками, было невозможно — все звуки заглушал рев музыкального автомата, «псам» приходилось кричать, чтобы расслышать друг друга.

Музыка была своеобразная: по ритму она напоминала рок-н-ролл, но в мелодию врывался рев моторов. И атмосфера в баре тоже была странноватая — во всем этом гаме ощущалась не бьющая через край энергия юности, а бешеная погоня неизвестно за чем и за кем.

На стенах «Шлема» красовались фотографии тяжелых мотоциклов с подписями: «МV Августа-750-S», «Альпина-250», «Харлей-Дэвидсон FHL-1200» и тому подобными.

Сюда не часто заглядывали случайные люди, а зайдя, спешили поскорее унести ноги. Адзисава же просидел в «Шлеме» несколько дней подряд. «Бешеные псы» не обращали на чужака ни малейшего внимания. Насколько мог уловить Адзисава, разговоры у них вертелись вокруг одного и того же — мотоциклов и своих «подвигов».