— Вне всякого сомнения. Если труп залит бетоном, то обнаружить его можно, только разобрав всю плотину. Идеальный способ упрятать концы в воду.
— Какое жуткое предположение. — Томоко побледнела.
— Но достаточно обоснованное.
— Если так, труп найти не удастся.
— Это и необязательно. Достаточно обнаружить следы того, что тело погребено под слоем бетона.
— Ладно, я узнаю насчет плотины.
И Томоко начала действовать.
Инспектор Уно, которому было поручено следить за журналисткой из «Вестника Хасиро», доложил начальнику:
— В ходе наблюдения я установил, что объект постоянно поддерживает контакты с одним человеком.
— С кем?! — подался вперед Такэмура. Так он и знал! Женщина не смогла бы перетащить всю кучу ила в одиночку, у нее должен быть сообщник.
— Внештатный сотрудник страховой компании «Хисии» Такэси Адзисава.
— Да что ты!
Такэмура так и замер. Именно эта компания выплатила Идзаки страховку. Комиссар решил, что картина ясна: страховая компания втайне начала свое собственное расследование.
«Ай да ловкачи!» — восхитился полицейский. Надо же, к кому за помощью обратиться надумали — к дочке Сигэёси. Знали, что уж она-то не откажет. Да и потом, в ее распоряжении мощный газетный аппарат добычи информации.
Но восхищался комиссар недолго. Ведь именно он, и никто иной, выдал Идзаки злополучное свидетельство, получив за это немалый куш. Если дело раскроется, ему несдобровать.
Хоть полицию и прикрывает империя Ооба, за такие фокусы по головке не погладят. И не дай бог, если из-за этой истории между кланом Накато и полицией пробежит черная кошка.
— Но ведь «Хисии» выплатила ему всю сумму сполна.
— Их тоже можно понять, шеф. Как-никак шестьдесят миллионов.
— Думаешь, они не поверили нашему свидетельству?
— Как они могли не поверить? По-моему, обычная проверка.
— Как же, станут они из-за обычной проверки грязь с нашего двора воровать.
— Мы можем арестовать Томоко Оти за кражу.
— Нет, еще рано. Спугнем. Продолжай наблюдение за обоими.
— Слушаюсь.
— Я узнала, где идет строительство, — выпалила Томоко, едва переведя дух.
— Где?
— В нижнем течении реки Хасиро есть низина Каппа, которую часто заливает водой. Там сейчас строят дамбу.
Река Хасиро брала начало из водохранилища и, огибая город с востока, поворачивала на юг. Она петляла по равнине, постепенно становясь все шире, и во время сезона дождей нередко выходила из берегов. Особенно страдала низина Каппа, где река делала изгиб почти под прямым углом. Эти места затопляло каждый год — просто идеальное обиталище для водяных, говорили здешние жители. Отсюда и получила свое прозвище5 низина.
Формально низина входила в административный округ Хасиро, но большая часть затопляемых обычно земель находилась дальше, за границей округа, и долгое время городские власти не слишком утруждали себя борьбой с разливами, сооружая лишь недолговечные земляные насыпи. Только в нынешнем году муниципалитет начал строительство капитальной защитной дамбы.
— Значит, в низине Каппа, — задумчиво протянул Адзисава.
— И главное, кто бы вы думали подрядчик? «Строительная фирма Накато»!
— Накато?!
При этой новости все окончательно встало на свои места.
— Есть еще несколько подрядчиков, но они все липовые, за каждым стоит семейство Ооба или тот же клан Накато.
— Выходит, Акэми Идзаки замуровали в дамбу, как в древние времена жертву речному богу, — пробормотал Адзисава.
— Как это? — удивилась Томоко.
— В древности при строительстве водозащитных сооружений в кладку непременно замуровывали живого человека, чтоб умилостивить бога реки. Теперь уже можно не сомневаться, что и Акэми постигла похожая участь.
— Ее тело в дамбе?
— Да, залитое бетоном.
— Вы так спокойно об этом говорите! У меня от ваших слов мороз по коже!
— Нам с вами тоже отныне следует смотреть в оба.
— Почему? — тревожно спросила Томоко, угадывая в словах Адзисавы тайный и грозный смысл.
— Кто знает, может быть, в этой дамбе и для нас с вами местечко найдется.
— Нет! Только не это! — Томоко невольно прильнула к Адзисаве.
— Ну-ну, я пошутил. Враг пока не догадывается, что мы начали действовать. Зачем им нас убивать? Но мы должны быть предельно осторожны, — прошептал Адзисава на ухо Томоко, прижавшейся к нему горячим, упругим телом. У него защемило сердце, и эта нежная боль заставила его на время забыть и об избиении возле редакции «Вестника», и о разоблачении Идзаки, и о шестидесяти миллионах, и о продажной полиции, и о банде Накато.
